— Не знаю, — Маркус вздохнул и погладил Лину по светлым волосам. — Готов полжизни отдать ради одного часа с тобой.
— Ненужно отдавать, — он привстала на цыпочки, чтобы поцеловать своего любимого и единственного темного мага. — Ты здесь со мной и я бесконечно тебя люблю.
Постепенно дни сменялись неделями, а темный маг никуда не исчезал из приглянувшегося ему нового мира. Он уже почти освоился и привык к новой жизни. Даже научился по утрам готовить завтрак для голодных девчонок. Без магии. Как обычный человек.
— Что ты выберешь? — подшутила над ним Лина, когда они вечером медленно возвращались домой. — Мир без магии или без меня?
— Без тебя точно не смогу, — на полном серьезе признался Маркус, и это была истинная правда. Он настолько прикипел сердцем к этой женщине, что уже не видел жизни без нее. — Только ты одна была добра ко мне и полюбила такого, какой я есть.
Медленно, держась за руки, они возвращались домой.
— Помню свое удивление, когда отбросив к стене, ты принялась меня лечить, — Маркус усмехнулся. — Королева не способна на такое милосердие. Я уже тогда был покорен тобой. Одним лишь этим поступком.
— Как мало тебе надо для счастья! — Лина вдохнула напоенный сладкими ароматами цветов воздух.
— Только ты, — Маркус вздохнул и добавил: — И я. И весь этот мир.
Возле дверей дома их уже ждал высокий мужчина в длинном светлом плаще. Услышав шаги, он неспешно обернулся.
— Горион? — удивленно воскликнула Лина, почувствовав как сильно забилось ее сердце, предчувствуя неладное.
— Старший алхимик, — Маркус уважительно склонил голову, но сердце тоже пропустило несколько ударов.
Через четверть часа они все сидели в гостиной. Маркус с Линой расположились на диване, Горион в кресле напротив.
— Хотите чаю? — предложила Лина, но алхимик отказался.
— Вы за мной? — поинтересовался Маркус с замирающим сердцем. Не верилось, что прекрасная сказка закончилась.
— А ты пойдешь со мной, если отвечу, согласием? — вместо ответа уточнил алхимик.
— Нет, — покачал головой Маркус. — Хочу остаться здесь, — он протянул руку, судорожно сжимая ладонь Лины, — с этой женщиной. Даже, если скажете, что скоро умру, все равно не соглашусь вернуться.
— Ты не похож на тяжелобольного, — критично заметил Горион и повернулся к Лине. — С каких пор он стал таким упрямым?
— Я всегда был таким, — поторопился ответить Маркус.
— И столь несдержанным, — укоризненно покачал головой старший алхимик, с интересом рассматривая мага.
Маркус изменился. Новая прическа, больше подходящая к особенностям этого мира, одежда, даже взгляд стал другой. Определенно жизнь на земле благотворно влияет на него.
— Я не пойду с вами, даже если потащите силой, — заупрямился Маркус.
— Я не собираюсь тащить тебя силой, мальчик мой, — смягчился Горион, — наоборот, я собираюсь оставить тебя в этом мире.
— Вы…что? — темный маг не верил своим ушам.
— Ты принадлежишь этому миру, и не мое право лишать возможности жить на родной земле, — Горион посмотрел на Лину. — Этот ребенок очень беспокоился о тебе. Можно сказать, это она натолкнула меня на мысли о заклинании.
Маркус не знал, что и сказать. Неужели это происходит с ним. Наяву. Неужели судьба сжалилась над ним, позволяя остаться с любимой женщиной. Темный маг взглянул на Лину с нежностью, и она ответила на его взгляд теплой улыбкой. Они бы так и продолжали пялиться друг на друга, но Горион тактично кашлянул.
— Прошу прощения, что прервал, но у меня не так много времени, чтобы…, - он снова кашлянул.
Маркус извинился и посмотрел на алхимика.
— О чем это я? — напомнил себе Горион. — Лина еще будучи в теле королевы попросила меня провести обряд. Заклинание крови. Слышал о таком? — Маркус отрицательно покачал головой. — Тогда слушай, — старший алхимик с достоинством погладил свою седую бороду. — Этот старинный обряд срабатывает в одном единственном случае. В твоем он сработал. Но я был в этом уверен. Ее кровь, — Горион указал на Лину, — позволила мне создать зелье, которое я ввел тебе.
— Мне? — изумлению темного мага не было предела. — Когда же вы успели?
— Крыса, — усмехнулся алхимик, — трансформация определенно мне удалась.
При упоминании большой черной крысы Маркус вздрогнул. Вспомнил мрачную камеру, отчаяние и болезненный укус. Бедро у него еще долго болело и гноилось. Неужели это был Горион?