— Мы просто трахнулись, — резко перебил Быстриц, переводя свой жалящий взгляд на Аню. – Если ты не знала, то я тебе кое-что объясню, секс, ебля, трах, называй это как хочешь, но в любом случаи он не обязывает меня жениться на тебе. То, что я вчера тебе сказал – полное вранье, понятно? Я конченый ублюдок, который любит издеваться и играться женщинами и их чувствами. Мне просто стало интересно, насколько ты привязалась ко мне за этот промежуток времени. Как выяснилось, сильно, я бы сказал, очень сильно. Я удовлетворил свой интерес, теперь ты мне не нужна.
— Я не верю, — Аня отрицательно покачала головой, чувствуя, как у нее в горле образовывается горький и тугой комок.
— Да мне похуй! – вскричал Стас, ударяя кулаком по стеклу окна. Аннушка вздрогнула, но взгляда от Быстрица не отвела. – Верь, во что хочешь, но делай это за приделами моей квартиры.
— Что-то случилось? Да? Скажи мне, — голос Ани дрожал, но она это игнорировала. – Я случайно подслушала твой телефонный разговор ночью. У тебя проблемы из-за меня? Поделись ими со мной, вместе мы что-нибудь придумаем, только не отталкивай меня, прошу тебя, — Аннушка подошла к Стасу и, встав на цыпочки, взяла его лицо в свои маленькие ладошки. На миг девушка увидела в голубых глазах Быстрица надломленность и невыразимую усталость, но эти чувства мгновенно спрятались за саваном дикой, почти, что животной злости. – Уйди, — брезгливо проговорил Стас, оттолкнув от себя Аннушку, она не удержалась на ногах и упала на холодный пол, больно ударившись копчиком. Слезы тут же непроизвольно скользнули по щекам. – Перестань думать, что весь мой мир должен кружиться вокруг тебя. Ты мне отвратительна, убирайся, иначе я сам тебя вышвырну, — переступив через Аню, Быстриц покинул гостиную.
Это был какой-то глупый кошмар, который не должен был случиться, во всяком случаи для него не предвиделось никаких предпосылок. Откуда вдруг в Стасе возникло столько жесткости, пренебрежения и злости? Неужели… Неужели он действительно лишь игрался чувствами Ани? Всё это время Быстриц забавлял и удовлетворял свои извращенные потребности, даже на миг, не задумавшись о том, что играет с душой, с живой человеческой душой.
Аннушка спрятала лицо в руках и тихо заплакала. Ей было больно оттого, что она поверила этому страшному человеку, фактически отдала свое сердце в его холодные и жестокие руки. Ведь изначально девушка противилась своим чувствам и видимо не просто так. А потом… Потом поддался им и в итоге вновь обожглась любовь, как когда-то это произошло с Сашкой. В мыслях тут же всплыли слова Кристины, которые она произнесла, когда сестры в очередной раз ссорились.
— Я ни на что не гожусь, — прошептала сама себе Анька, всхлипнув. – Не гожусь, как и мой отец.
Отношения с мамой оставляют желать лучшего, со старшей сестрой совсем разругалась, в личной жизни тоже полный провал. Наверное, всё дело именно в Ане, а не в тех людях, которые ее окружают. От такого печального вывода стало совсем невыносимо. Девушка никогда и никому не желала зла, тогда за какие такие грехи всё это свалилось именно на ее плечи?
— Ты всё еще здесь? – угрожающим тоном спросил Стас, вернувшись в гостиную и на ходу закрывая свой кожаный портфель с деловыми бумагами внутри.
Анька тут же перестала плакать, испугавшись внезапного возвращения Быстрица. Утерев слезы, она медленно поднялась с пола и почувствовала горячую волну боли, что прошла от копчика и скрылась где-то в левой ноге. Хорошенько же Стас приложил Аню.
— Уже нет, — девушка сбросила с себя халат Быстрица, эта вещь вдруг показалась ей невероятно тяжелой. В одном нижнем белье Анька направилась за своим чемоданом, чтобы взять вещи и переодеться.
Стас провел хрупкую фигуру взглядом и тяжело вздохнув, пошагал в сторону входной двери. Когда она захлопнулась за ним, Аннушка вздрогнула и принялась быстро одеваться. Сердце облевалось кровью, а упрямый внутренний голос бесконечно твердил о том, что Быстриц вынужден был так поступить. Из-за этого девушка чувствовала себя еще хуже. Ей хотелось верить в лучшее даже тогда, когда подобного просто не может быть. И почему она такая наивная? Слезы вновь стали душить, но Аня упорно с ними боролась, словно бы эти слезы могли отравить ее.
Куда идти? Что теперь делать? Как быть? Все эти вопросы впивались в разум Аньки, словно острые осколки. Голова буквально разрывалась на части, а в груди всё жгло, горело и сгорало. Схватив свой чемодан и сумку, девушка прошла в коридор и обулась. Придется вернуться к сестре и попросить у нее помощи. Аня уже наперед знала, какова будет реакция у Кристины, но другого выхода нет. И потом, после такого унижения, которое Аннушка пережила несколько минут назад, едкие высказывания старшей сестры покажутся лишь детским лепетом.