- Что это?
- Это то, зачем мне нужен салон.
- Это какой — то наркотик? - выпучила глаза я.
- Не совсем, но да. Свойства у него опасные. Дает энергию, выносливость...
- Как амфетамин?
- Не знаю, что это. Но суть не в этом. Эта штука уничтожает зверя внутри нас.
- Так в чем проблема?
- Ты же знаешь, кто я?
- Медведь, — кивнула.
- Медведь — это часть меня. Часть моей души. Половина меня. А теперь представь, что будет, если лишиться части себя? - Мне не с чем сравнивать, но если так... без ноги мне было бы тяжело, но я б смирилась.
- Да без ноги и я б свыкся и смирился, но не без части своей души.
- Это, наверное, сродни тому, если мать потеряет дитя, — прошептала я.
- Возможно. У меня детей не было, но думаю похоже.
- Похоже...
Когда-то я была беременна от Андрея, но не сложилось, не получилось, а я метала... Но все еще впереди.
Наверное, рано было тогда, но пустоту в моем сердце ничем не перекрыть и не заместить.
Об этом я, конечно же, умолчала. Незачем Генри знать, но думаю, что он догадался. Любимый сжал мою ладонь и поцеловал в висок, каждый остался при своих мыслях.
Спустя какое — то время мы вернулись к нашему разговору.
- Эта дрянь уничтожает в нас все способности, не только внутреннего зверя, но и любые способности, само собой, есть исключения.
- А Криста здесь причем?
- Я уверен, что она имеет какое — то отношение, а для этого мне нужно наблюдать. А сделать это легче изнутри салона.
- Я помогу тебе. Вернусь к работе.
- Исключено. Пошли, — он потянул меня за руку.
Мы вышли на улицу и обошли дом.
Неподалеку был небольшой сарайчик, из которого Генри выкатил красавца на двух колесах. Такого мотоцикла я в жизни не видела.
От восторга не удержалась от того, чтобы попрыгать и похлопать в ладоши, визжа от предвкушения.
- Беги, переодевайся и погнали на экскурсию. Твоя сумка под кроватью. - улыбнулся Генри.
И я помчала бегом менять одежду.
Натянув на себя шорты, я поняла вдруг, что с собой ничего не брала, тогда откуда вещи здесь? И банные принадлежности аккуратно лежали в маленьком кармашке сбоку.
Хмм, занятно.
Быстрым шагом я дошла до Генри, и мы полетели, только ветер и треск веток под колесами доносились до нас за ревом мотора.
Когда — то я разговаривала с соседом байкером и спросила, каково это мчаться с люлькой под музыку, так он задумался, почесал бороду и просто сказал: "Это свобода, шум ветра и независимость". Тогда я не поняла сразу, о чем он. Но он прокатил как — то раз до работы и это было волшебно, сродни сексу, но даже круче... Несколько рывков по газам, затем сцепление и щелчок передачи, а дальше чистый кайф.
Тогда это было безумие в люльке, а сейчас...
Наши тела крепко соприкасались, аромат бриза щекотал ноздри, смешиваясь с запахом придавленной травы и цветов, в этом было больше интима, чем в любых самых смелых ласках.
Глава 25
Вернулись домой мы уставшие и счастливые.
В крови до сих пор бурлил адреналин и весело подплясывали эндорфины. Вероятно, это и было счастье.
Генри снял майку, а я залюбовалась его бронзовым, словно литым телом, небрежной шевелюрой на голове, по которой прошелся ветер, крепкими мышцами рук...
Желание застучало в голове и разлилось по венам.
Хотелось немедленно, даже не тратя ни минуты на раздевания, ощутить его руки на себе, а крепкий член в себе.
К черту прелюдии, да здравствует секс!
Хотелось торопиться, но страх отпугнуть его своей инициативностью возобладал. Поэтому плавно, неспешно, я подошла к нему и обняла сзади. Начала гладить по груди и плечам, ощупывая каждую доступную мышцу, потихоньку продвигаясь ниже.
Если мужчина и удивился, то виду не подал, но и не перехватывал мою инициативу, откинув голову слегка назад, в ожидании продолжения.
- Ох, — только и произнес он, когда мои руки сквозь плотную ткань нашли его достоинство и начали потихоньку поглаживать. По судорожным вздохам, я поняла, что ему все это нравится.
- Не останавливайся, — простонал Генрих.
- Останавливаться не было в моих планах, — я чуть сжала головку, чем вызвала еще один полустон, полувздох.
Мне хотелось лишить его контроля, хотелось, чтобы он все успел прочувствовать, чтобы молил все закончить и получить разрядку.
Получится ли, я не знала, но от этого от идеи отказываться не собиралась.
Чувствовать его напряжение и дрожь в теле, видеть, как появляются бисеринки испарины на его коже.
Ни с чем не сравнимое ощущение власти пьянило хлеще любого спиртного и туманило разум, как ни один наркотик в мире.