Все ушло на то, чтобы хоть немного удержаться на грани. Катя не говорила ничего о своем опыте, но все ее поведение подсказывало: не умеет, не знает, никогда ничего подобного с ней раньше не было. Это пьянило похлеще любой искусственной дряни, которой люди пытаются создать себе настроение. Сладкая, жаркая, нежная, до боли искренняя - она позволила ему быть первым. Что еще нужно для счастья?
- Валера… - Тихий шепот вырвал из состояния, граничащего с потерей сознания. Когда тело живет по своим законам, а разум где-то там бродит, сам по себе, и никому не мешает. - Валера, я тоже…
- Что? - Он с почти животным удовольствием облизывал ее грудь, тем временем стягивая трусики. Катя только изгибалась в ответ, делая все, чтобы он не останавливался на секунду.
- Я тоже тебя люблю, честно… - Она спрятала лицо на его груди, словно испуганная признанием.
А ему как раз этих слов для счастья и не хватало. Такого, от которого мир взрывается, начинает вертеться вокруг единственной оси - жарко дышащей в его руках девушки. И ее удовольствия, которого необходимо добиться до того, как ей станет неприятно и больно. Станет, он в этом не сомневался. Наслушался, начитался, насмотрелся… Сам еще ни разу не сталкивался с такими. И это тоже обязывало и напрягало.
Поэтому сходил с ума от возбуждения, изощрялся, сводил с ума ее: заставлял стонать и извиваться под его губами и пальцами, доводил до беспамятства и громких просьб, чтобы только не останавливался, изучил на вкус и ощупь каждый изгиб позвоночника, каждую родинку на ягодицах, искусал и исцеловал живот… Упивался тем, как покрывается испариной от желания еще невинное тело, сам с трудом фокусировал взгляд, но всматривался в ее глаза - шальные, пьяные, удивленные, требовательные… Слушал, как она сдавленно ахает, закусывая костяшки пальцев, настойчиво убирал ее руки ото рта, слизывал вскрики и стоны… И самый главный, негромкий, но пронзительный гортанный всхлип тоже успел поймать губами, чувствуя, как Катя вздрагивает от удовольствия, крепко зажмурив глаза. Заставил открыть их.
- Смотри на меня, пожалуйста. Так будет проще… Я люблю тебя, помнишь?
- Да. И я тебя.
Смотрела так долго, как только могла. Потом сморщилась, зажмурилась снова. Только дурак бы не понял, что ей неприятно и больно… Но Катя крепко держала его руками, не отпуская ни на секунду, заставляя завершить начатое. Это было эгоистично, наверное… Но он ни за что не смог бы сейчас отказаться и не получить свой собственный кайф.
Обмяк, на время потеряв ориентиры. Остатков сознания хватило лишь на то, чтобы не раздавить девушку своим весом.
Потом он долго еще обнимал ее, не желая выпускать из рук ни на секунду, вместе потащился в душ, когда она настойчиво попросила свободу на минутку, там намыливал и наглаживал, заставляя забыть, за чем они, собственно, туда пришли…
Смог уснуть только под утро, когда убедился, что сама Катя давно уже крепко и сладко спит, утомленная и разморенная все новыми открытиями, который Валера ей дарил, никак не в силах угомониться.
Казалось, что и часа не прошло с момента, как его сморило… Очнулся, будто кто-то сильно ударил в грудь…
- Боже… что мы наделали?! - Валера ожидал услышать немного другие слова от девушки, которую совсем недавно любил, в первый раз, но как будто последний в жизни.
Ее широко открытые глаза наливались слезами, а губы подрагивали. Очевидно, что не от счастья.
- Ты не запомнила? Нужно еще раз повторить? - Кривая усмешка и нелепая шутка - все, что смог выдавить, резко выдернутый из отчаянного блаженства, которое до сих пор разливалось по телу.
- Я замуж выхожу! Ты помнишь об этом? - Она закуталась в простыню и панически собирала вещи. - А веду себя, как последняя…
Катя не смогла произнести ругательство, запнулась.
- Странно. А я думал, так себя ведут любимые и любящие женщины…
Глава 18
Катя ничего не ответила тогда. Взгляд, полный отчаянья и сожаления, и так обо всем рассказал. Убеждать ее в чем-то, уговаривать, настаивать - было бесполезно.