Перед глазами появился оживлённый проспект. Бесчисленное количество машин гусеницами тянулись по дорогам, застывая у светофоров с красным цветом. По тротуарам метушились пешеходы. Некоторые прятали свои зонты, так как дождь уже прекратился, другие же наоборот демонстративно вытягивали их вверх, чтобы капли не попадали на их головы и одежду. Обилие магазинов поражало: неоновые вывески с рекламой располагались на каждом шагу.
Я сразу увидел жертву и, на мгновение, замер. Мужчина в коричневом пальто старался затеряться в толпе, но сразу было понятно, что это он. Смешно, но его поведение только привлекало внимание. Он постоянно оглядывался назад, каждый раз срываясь на бег с ускоренного шага - это и выделяло его среди общей массы. Он махнул рукой проезжающему мимо такси, и машина остановилась как по волшебству. Ещё раз оглянувшись, он быстро умостился на заднее сидение. Машина тронулась с места и, проехав всего несколько десятков метров, застыла перед светофором.
«Ох и глуп же он».
Персонаж сорвался на бег, догоняя такси. Поравнявшись с ним на один уровень, убийца рванул противоположную заднюю дверь и умостился рядом с жертвой. Всё, что бедняга успел сделать, так это застыть от изумления. Его зрачки расширились от страха и понимания того, что было неизбежным. В дело пошёл пистолет с глушителем. Одна пуля вошла мужчине в живот, и тот застонал от боли, наклонившись вперёд, а убийца моментально сделал контрольный выстрел в голову. Затем он, мы, быстро вышел из машины, спрятал пистолет и затерялся в толпе. Водитель остался в недоумении, явно не осознавая происходящего, и когда до него дошло, что произошло, убийцу уже не было видно.
[1]Лёгкое постукивание по тарелкам барабана.
Глава 4
Сон, где я снова выступал в роли убийцы, в этот раз вовсе не тревожил. На удивление, я проснулся с улыбкой на лице, хотя никогда раньше не мог сказать, что убийства радовали меня. Однако во мне отчего-то поселилась уверенность, что этот поступок был правильным. Наверное, это из-за того, что я не помнил той части своего сна, которая объясняла всё происходящее. Ну да ладно. Солнечные лучи настойчиво просились в дом, поэтому я открыл шторы, и яркий свет моментально ударил в глаза, разгоняя темноту в комнате по углам.
Выйдя на кухню, я поставил чайник и кинул в чашку ложку с кофе. Она была с горкой, поэтому кофе обещал быть крепким. Когда же чайник закипел, я залил напиток и, с чашкой в руках, присел на подоконник. Что-то было не так, и я понял это, как только сделал глоток. Поставив чашку на подоконник, я потянулся к пачке сигарет. Повертев её в руках, я задумался, хочу ли сейчас курить. У меня каждое утро было похоже: как обычно, в последние годы, пью чёрный кофе с сигаретой в дополнении. Я всегда понимал и знал, что это вредно для сердца, знаю также, что этот процесс украшает зубы желтизной, но ничего не могу сделать с этой дурной привычкой. Все последствия будут в старости, а пока я ещё молодой, поэтому решил не беспокоиться и не заострять на этом внимание. Но пока мне как-то не хотелось, потому пачка упала на старое место.
Уже было десять часов утра, на улице стояла хорошая погода, и, в кои-то веки, моё было таким же. Я подключил к ноутбуку колонки, после чего сразу же зашёл в папку с любимой музыкой. Пара нажатий на клавиши – и по квартире распространился отличный рояль на пару с гитарой. Прекрасный женский голос накладывал свои рифмованные напевы поверх столь приятного сочетания инструментов, и я был просто в блаженстве.
«Лёгкий лайт», - подумал я, и моё настроение поднялось ещё на несколько пунктов выше.
Чашка кофе всё так же стояла возле пепельницы, и я не стремился брать её в руки. Вместо этого я задумался о чём-то хорошем, что приносит лёгкую радость всем людям. Источником позитивной мирской жизни, конечно же, я считал Валерию. У неё были каштановые волосы, невозможные яркие зелёные глаза, правильные черты лица, очень хорошая фигура и модельная внешность. Красивая, умная и целеустремлённая – такое сочетание сейчас встречалось довольно редко. Если хорошенько подумать, идеал, но вовсе не мой. Я, вначале, воспринимал её как коллегу, потом как друга, и не более. Во всяком случае, я старался убедить себя в этом, похоронив всё, что только можно, где-то глубоко внутри. Подобные мысли были опасны.