Открыв глаза, Генрих увидел хлопающие на ветру знамена с вышитыми сдвоенными розами – символом Тюдоров. Это были белый цветок поверх алого, на который Англия любовалась несколько поколений. И рёв войска повстанцев совсем не похож на то, как горланят гимны шотландцы. Скорее, этот рёв напоминал жажду смерти. Его смерти.
Перед Генрихом возвышалась огромная груда дров, к которой была прислонена лестница с кое-как приколоченными грубыми перекладинами. Повстанцы, которое волокли его, как раз и направлялись к этой груде, и Генриху стало действительно страшно. Под рёв толпы его подталкивают к костру, тащат по лестнице наверх, и ноги герцога Клиффорда цепляются за неровные перекладины. Он оказался на шатком настиле, прибитом прямо над грудой дров на высоте человеческого роста. Повстанцы грубо развернули его и завели руки за спину, привязывая к столбу.
Все происходило так медленно, что у него возникло чувство, будто время остановилось, а всё происходящее – всего лишь страшный сон. Генрих надеялся, что люди из Ордена остановят этот хаос, но никто не пытался помочь ему.
- Да что с вами, люди? – Он пытался вразумить толпу, но никто не слушал его или просто не хотел слышать. – Король с вами не поступил бы так! Его воля истинна, опомнитесь!
И вот растопку, разложенную по периметру гигантского костра, подожгли. Дым начал виться на ветру, разлетаясь клубами. Быстро, слишком быстро занимаются дрова, а Генриха окутало облако жара, заставившее его закашляться и заморгать. Он невольно начал переступать с ноги на ногу, чисто инстинктивно, но это не помогало отдалить приближающуюся смерть. Его не покидала надежда, что кто-то бросится ко нему ведром воды, но увы, все лишь жаждали крови. Гомон толпы невероятно усилился, сливаясь в оглушительный вопль, отовсюду слышалась брань, направленная в сторону Якова и его последователей. Генрих поднял глаза к небу и взмолился в надежде, что его слышит сам Господь. Не услышав ответа, он закрыл их, смиряясь с несправедливостью судьбы.
Занимались верхние поленья в костре, помост резко накренился, а сноп искр окутал его, прожигая одежду, паля плоть. Генрих со всей возможностью сдерживал крики, чтобы не доставить ещё большего ликования своим палачам, однако крики, послышавшиеся из толпы, заставили его открыть глаза.
- Папа! – Закричали его дочери, которых волокли к соседним столбам.
Генрих старался вырваться, но путы крепко держали его. В этот момент он забыл о той боли, которую испытывал, потому что он понял, что не только ему предстоит сегодня умереть.
- Спаси нас Господь! – Послышался крик его супруги. Всю семью герцога Клиффорда схватили, и он даже не понимал, как такое могло произойти.
- Отпустите их! – Закричал Генрих, превозмогая боль, но его никто не слушал.
- Тебе и твоему отродью суждено гореть, - крикнул какой-то человек слева. Его лицо скрывал капюшон, что заметил Генрих, обернувшись на него.
Его семью привязали к столбам, как и его, а все три дочери герцога оказались связаны вместе. Раздался вопль, и огонь жадно лизнул шелковые наряды дорогих его сердцу людей.
- Нет… - Он с болью смотрел на происходящее. Не выдержав, он поддался боли от увиденного. Она смешалась с собственной болью, вызванной огнём, и Генриху показалось, что он оказался в аду. – Господи, за что нам это?
Перед его глазами мелькали моменты жизни: он прислуживает королю, рождаются его дочери, свадьба на любимой девушке, рассказ отца на смертном одре… Всё это проносилось молниеносно, и слова из воспоминаний смешивались с криком его семьи, с его криком. Как только утихли голоса его дочерей, замолчал и герцог Клиффорд – самый преданный союзник Якова, короля Англии и Шотландии.
А в это время из толпы вышел мужчина в капюшоне. Он направлялся как можно дальше от толпы повстанцев, которые больше не смогут донимать его. Всё, теперь все его проблемы были решены. Теперь он был поистине счастлив.
- Покойтесь с миром, Артур Дадли… - Прошептал мужчина, последний раз оборачиваясь на пламя. Скинув капюшон, миру предстало лицо короля.
- Ваше Величество, всё прошло так, как Вы задумали? – обратился вышедший из-за угла слуга, рядом с которым стоял конь.
- Да, Сесил, всё именно так, как я и хотел…
Германия, 1938 г
- Значит Египет, Греция, Италия и Англия, говоришь? - Фюрер нахмурил брови, уставившись на пленника своими злобными тёмными глазами.
- Да, мой фюрер. Я даже дал вашим людям подробные координаты. Теперь... убейте меня, - Ансельм кивнул на пистолет Маузер, лежащий перед ним на столе.