- Умница, моя. Умница, - шепчет Лялечка.
А девочка жуёт и смотрит на рыбок. Она смотрят на неё, но никак, заразы, не хотят выстраиваться в один ряд. Ничего, она их научит!
После обеда в комнату заходит Дима. На нём – синий костюм, галстук, белая рубаха и чёрный туфли. Туфли тщательно начищены, а, вот, на вороте рубахи – светло-коричневое пятно. Дима жуёт, его губы блестят от мясной подливки. Это с них на рубаху упало пятно. Дима аккуратно причёсан и напудрен, он высок, но из-под рубахи торчит огромное пузо.
- Папаша помер, представляешь? Вздёрнулся в больничке!
Дима закатывает глаза, вываливает набок алый язык.
- Тебе жалко его? – строго спрашивает он и задирает свой картофельный нос. – А мне – ни капли, потому что этот неудачник пытался убить меня и маму!
Девочка сидит на кровати, поджав ноги. Она шевелит пальцами ног и пытается понять, сильно ли натягиваются гетры на ногах. Перед ней две куклы. Кукла Конана – большого мускулистого воина с набедренной повязкой из шкур. И кукла Пыни – худенькая, милая и веснушчатая, в зелёном платьице и цветочном платочке.
- Теперь дедушка станет ещё богаче, слышишь? – говорит Дима.
Он свысока смотрит на девушку. Сегодня он особенно серьёзен. Когда разговор касается денег, Дима становится серьезен.
- Жаль, что инвалидов не выпускают на улицу, да? Слышь, сестрёнка, когда я стану, как дедушка, то устрою тебя в самую лучшую клинику, поняла? Всё же, ты моя сестрёнка!
Он подходит к кровати.
- Тебе семнадцать. Хватит играть в куклы! Хотя… чего тебе ещё тут делать? Ты же, как собака в конуре!
Он расплывается в улыбке. Она смотрит на него.
- Кстати…
Дима закатывает глаза, открывает рот и громко чихает. Сопли и слюни летят ей в лицо. Она не двигается и продолжает смотреть.
- Прости, простыл, кажется.
Всё равно она не понимает, почему бактерии с улицы опаснее Диминых бактерий.
- Красивое платье, - Дима опускается и берётся за подол оранжевого платья.
Он тянет его на себя, делая вид, будто разглядывает ткань. Девушка пытается вырвать его, но Дима сильнее. Когда он встречает сопротивление, то его рот открывается в восторге, а глаза расширяются. Слюна капает на толстый подбородок.
- Дай! – смеётся он.
А сам поднимает её платье и пялится на трусики. Она вскакивает на ноги. Матрац пружинит под ней. Ей хочется ударить Диму ногой. Но это же брат, так нельзя. К тому же, его губы испачканы в мясной подливке, и следы могут остаться на белоснежных гетрах.
Дима улыбается и отходит.
- Когда стану богатым, как дедушка, куплю тебе нормальных трусов. А эти белые выкину, поняла? Нормальных трусов, как у женщин, а не как у ссыкух из детского сада!
Он машет ей и уходит.
2
- Ну, блин, ты даёшь! – говорит Баркас. – Да едь ты потише, у него таз сломан, куды он денется?
Выш с визгом выруливает на проспект, мчит по нему. Машина ревёт. Выш редко нарушает, ведь он помнит, что может случиться, если нарушить правила. Если у тебя есть близкие люди, то окажешься в криокамере, в колбе с жидкостью, задушенный с разных сторон трубками. Трубка будет даже в твоём анусе. Если родственников нет – то попадёшь в крематорий, где тебя прожгут до костей и превратят в пепел.
Она улыбалась так широко, что ему иногда становилось не по себе. Эта улыбка говорила ему лишь о том, что скоро счастье может закончиться. Но оно не заканчивалось. Тёплые страны, море, мороженое за сущие копейки, дорогой коньяк, она в синем купальнике, и сын копается в песке. Это счастье, дружище, понимаешь?
Она слишком весёлая, слишком развязная, её глаза блестят. Они занимаются сексом среди скал, о которые плещется солёная пенистая вода. Они хотели второго ребёнка, возможно, девочку.
Вечер, они в открытом баре, по узкой улице бродят клоуны, пожиратели огня, жонглёры, трансвеститы. Он прикрывал глаза сыну, а мальчишка убирал папину руку и смеялся над тем, что дядя выглядит, как тётя. Для ребёнка это всегда смешно.
Она тоже смеётся, и её глаза блестят. Она часто ходит в туалет, а ночью спит, как убитая. Утром она немного злая, с красными глазами, но к обеду уже снова улыбается.
Улыбка не сходит с её лица. Никогда.
Выш набирает скорость и представляет, что в этот раз не сможет победить судьбу. Что случай убьёт его, как… Нет. Они же живы! Это всё Баркас со своими нравоучениями. Они живы. Случай пощадил их.
- Выш, красный! – говорит Баркас, закуривая.
Выш останавливается. Он сжимает чёрными дезинфекционными перчатками руль.
- Красный – спаситель плохих водителей, да?
- Хи-хи, - пищит Баркас. – Так моя дочка шутит. Мила. Круглая отличница. А Маруся – спортсменка! Красавицы, все в меня!