Выш тихо свистит. Баркас ворочается. Это всегда работало. Когда напарник засыпал за столом, его легко можно было разбудить обычным свистом. Он всегда говорил, что с «этими девчонками сон ему только снится».
Баркас медленно поворачивает голову.
- Ты зачем тут, Вышецкий?
Но взгляд Выша всё не может оторваться от вырезки из журнала.
- Странная штука, эти твои дочки.
И только теперь Баркас замечает пустую рамку и журнальную вырезку на столе. Он хмыкает.
- Их как-то сняли для журнала, вот и я…
Выш прерывает Баркаса:
- А я, ведь, никогда не видел твоих дочерей, верно?
- Ну, просто ты не помнишь…
- Не видел, - качает головой Выш и смотрит на Баркаса. – И Зину не видел. Они существуют, Баркас?
Выш берёт вырезку. В самом низу, на той части листа, которая пряталась за рамкой, написаны имена моделей. Улыбающиеся девушки, которые долгое время играли застывшую роль дочерей Баркаса.
- Рима Неледова и Софья Чиркина, - Выш показывает вырезку Баркасу. – Вот как их зовут.
И тогда Баркас исчезает. Вместо него появляется другой человек, которого Выш не знает. И Вышу становится проще, потому что обвинять своего друга очень тяжело.
- А хорошая мысль, да? – Баркас смеётся, прикусив губу, смеётся так, как никогда не смеялся. – Я вечно ржал над этой идеей! Запихать под рамку фотографию из этих идиотских женских журналов!
Он быстро умолкает, его глаза блестят и смотрят на Выша.
- А теперь ты должен рассказать, каким я был мудаком. Это, вроде как, положено, да?
Выш смотрит в окно. Ему противно, ему страшно от того, что человек, который лежит на кровати, так сильно похож на его друга, и, в то же время, другой. Он говорит, и всё кругом пляшет, смеётся, сходит с ума и кричит.
- Ты работал в полиции и взял их дела. Тебе нужны были только те, которыми легко можно управлять – наркоманы или психически неустойчивые люди. Ты долго изучал их, верно? Я был в архиве и не нашёл ни одного дела... Ты поставил неплохой спектакль…
Выш встаёт и проходится по палате. Он ещё не знает всего до конца, но мысли и цепи выстраиваются в голове сейчас, теперь.
- Но зачем?
Баркас смотрит на него умными и смеющимися глазами. Он ничего не говорит, но всем видом показывает, что готов слушать.
- С помощью интернета ты водил их за нос и соблазнял. Ивстигнеев сказал, что пароли от полицейской почты никто не меняет, и ты пользовался этим, ты писал этим беднягам, используя полицейскую почту, ты входил в неё легко и просто, по старой памяти. Ты, как болезнь, как вирус, проникал в их умы, пичкал их наркотиками, верно?
Баркас кивает, прикрыв глаза. Он рад, он получает удовольствие…
- Да, знаешь, - этот вкрадчивый голос, голос другого человека, - мне стоило большого труда собрать их в одном месте и во главе поставить эту шлюху, их Полину. Все они имели грешки, за которые могли поплатиться шкурой, только направь нужную руку с оружием в их сторону!
Баркас смеётся.
- Ты даже не представляешь, сколько помощников готовы продавать свои услуги за деньги! А баб, которым нужны деньги, ещё больше! Доминика, которая состоит у психолога на учёте. Рикки, для которой деньги – что воздух. Ариадна – жуткая нимфоманка, к тому же связана с криминалом и почему-то прячется… Собрать их в одном месте – было делом лёгким. Ещё легче было направить эти самые руки с пистолетами в нужную сторону. Но самое интересное заключается в том, что большинство людей похожи на них! Люди просто обожают срать вокруг себя и делать так, чтобы их ненавидели! Как ты однажды сказал? Сахарные человечки? Мы все такие, Лёшка. Все! Думаешь, мне стоило огромного труда найти этих дур? Полчаса в архиве и, вот они! Ариадна с жуткой венерической болезнью… Рикки! Клептоманка Рикки, разрушившая чужую жизнь… Равиль, опустившийся актёр и алкоголик… Все они гадили вокруг себя, как и многие другие!
- В делах были их электронные адреса, верно?
Баркас снова кивает и ёжится от удовольствия.
- В делах есть всё. Вся подноготная, и стоит только поманить пальцем, они несутся, как щенки за тобой. Стоит только сказать, что ты знаешь об их тайнах, и они готовы волочиться, готовы на всё, лишь бы ты помог разгрести дерьмо, которое они оставили после себя!
Выш подходит к окну, но смотреть вниз, где кишела людская куча, ему не хочется. Ведь там всё, как и всегда.
Это, когда захмелевший человек шатается по городу. Это, когда в переполненный автобус влезает туберкулёзный больной. Это, когда девчонка садится в тонированную машину. Это, когда похотливый мужчина суёт свой член без зашиты в первую попавшуюся проститутку. Когда девушки едут в загородный дом с малознакомой компанией подвыпивших парней. Когда подросток лезет на высокое заброшенное здание. Это когда лихач разгоняется на трассе до двухсот километров в час. Их много, сахарных человечков, которые сами несутся навстречу смерти. Зачем?