Бэлль трудилась не покладая рук: мыла и вытирала бокалы, натирала зеркала за баром и саму стойку, потом мыла пол и все это время раздумывала над опасностями, которые могут подстерегать ее во время предстоящей прогулки. Как утверждали многие, теперь, когда Кент застрелил констебля, было маловероятно, что он будет околачиваться неподалеку. А даже если и так, он будет где-нибудь отсиживаться, а не ходить по улицам и кафе.
После возвращения она придумает причину своего ухода — например, ей было необходимо купить ткань на шляпку. Впрочем, Бэлль надеялась, что никто вообще не заметит ее отсутствия.
Закончив убирать, девушка вымыла руки, умылась, причесалась и повесила фартук с тыльной стороны кухонной двери. Ей хотелось хорошо выглядеть при встрече с Энни. Мог подарила девушке зеленое хлопчатобумажное платье, которое было сейчас на ней. Все ее вещи были слишком нарядные, чтобы в них убирать, а это платье было неброским и на несколько размеров больше. В нем Бэлль напоминала судомойку.
Гарт сидел на заднем дворе, Мог была наверху — меняла постельное белье и пела. Бэлль слышала из подвала какой-то лязг и звон и поняла, что Джимми там, внизу. Нужно идти сейчас, пока никто ничего не заметил.
К счастью, на боковой двери был замок, который не нужно было закрывать ключом, дверь достаточно было захлопнуть — следовательно, открытые двери ее не выдадут.
Оказавшись на улице, Бэлль перебежала через улицу и оказалась на Нил-стрит. Еще не дойдя до рынка, она встретила четырех констеблей. Но что бы там ни болтали вчера в пабе люди, все вокруг занимались своими делами. Бэлль услышала, как часы пробили половину одиннадцатого, как раз когда она подходила к Мейден-лейн.
Мейден-лейн стала еще грязнее, чем прежде. Тротуар слева загромождали леса, приставленные к зданию. Повсюду лежали горы песка и кирпичей, поэтому Бэлль перешла дорогу. Театры на Стрэнде тыльной стороной выходили на эту улицу, где стояли переполненные мусорные баки и валялись горы картонных коробок. Кафе Бэлль не видела, но некоторые дома выступали немного вперед, загораживая обзор, поэтому девушка продолжала идти по улице, глядя по сторонам.
Неожиданно кто-то схватил ее сзади и зажал рукой рот. В ту же секунду Бэлль поняла, что ее обманули, но не успела отреагировать. Ее потащили в какое-то здание.
Бэлль попыталась вырваться из рук нападавшего, но он швырнул ее на стену и ногой закрыл входную дверь.
В помещении было темно, но даже в полутьме по очертаниям фигуры и запаху Бэлль поняла, что это Кент. Девушка что есть мочи закричала. Он ударил ее кулаком в лицо, заставляя замолчать.
— Нужно было сразу тебя придушить! Так я и знал, что от тебя будут одни неприятности, — прорычал он, запихивая ей в рот вонючую тряпку. — На этот раз я тебя прикончу. Но сначала ты станешь моим пропуском из Лондона.
Глаза Бэлль немного привыкли к темноте. Она увидела, как Кент взял длинную веревку и связал ей руки за спиной и ноги — совсем как тогда, когда похитил ее в первый раз. Затем Кент подхватил ее на руки, перекинул через плечо и понес наверх.
От запаха, который стоял в этом доме, к горлу Бэлль подступила тошнота. Так же пахло в убогих многоквартирных домах: пищевыми отходами, мышами и сыростью. Как и внизу, наверху царил полумрак, только неяркий источник света угадывался в глубине большой комнаты. Бэлль видела сломанные стулья, валяющиеся среди остального мусора, и решила, что это какой-то клуб и одновременно дансинг, в последнее время служивший приютом всякому отребью.
Кент бросил ее на пол, а сам направился в дальний конец комнаты в сторону источника неяркого света.
Бэлль лежала среди дурнопахнущего мусора. Ее лицо пылало от удара Кента, и ей пришло в голову, что она всегда сначала делает, а потом жалеет об этом. Почему она не послушалась Гарта и вышла из дома? Но больнее сожаления было осознание того, что в ловушку ее заманила собственная мать. Зачем она это сделала?
Однако сейчас это уже не имело никакого значения, учитывая то, что собирался с ней сделать Кент. Ему было нечего терять. Кент умный и хитрый человек. Бэлль не знала, каким именно образом она, по его словам, станет для него пропуском из Лондона, но, скорее всего, у него был план.
Глава тридцать восьмая
Джимми вылез из подвала и вошел в зал, думая, что Бэлль все еще убирает там. Но она уже закончила. Все вокруг блестело, и пол еще не высох, но самой девушки в зале не было. Джимми решил, что она наверху с Мог, и взбежал по лестнице, но Мог в одиночестве меняла постельное белье.
— Где Бэлль? — поинтересовался Джимми.
— Убирает в зале, — ответила женщина.
— Она уже закончила, и в кухне ее нет, — сказал Джимми.
Он поочередно заглянул во все комнаты, но Бэлль нигде не было.
— Может быть, она во дворе с Гартом? — предположила Мог.
Джимми открыл окно и крикнул дяде, который сидел на перевернутом вверх дном ящике и курил трубку:
— Бэлль с тобой?
Гарт сказал, что она в зале.
Джимми ответил, что ее там нет. Он уже начал волноваться.
— Где же она может быть? — спросил юноша у Мог и сбежал вниз по лестнице, чтобы проверить еще и в гостиной, куда редко заглядывали.
Джимми стоял в кухне, тревожно оглядываясь, когда через несколько минут туда спустилась Мог.
— Не нравится мне это, — произнес он. — Как думаете, Бэлль могла уйти из паба, несмотря на то что мы предупреждали ее, чтобы она одна никуда не отлучалась?
— Может быть, ей что-то срочно понадобилось?
— Например?
— Не знаю, Джимми, — призналась Мог. — Но девушкам часто приходит в голову какая-нибудь блажь. Мне кажется, Бэлль решила, что дело не терпит отлагательств.
— В половине десятого я поднимался за водой и слышал, как она подметает, — вспоминал Джимми. — После этого вы ее видели?
— Я крикнула, что пошла менять постельное белье, а Бэлль пошутила, что сейчас ложиться не собирается, — ответила Мог. — Это было в десять часов.
— Наверное, она воспользовалась запасным выходом, — предположил Джимми. — Гарт все время сидел во дворе, там она пройти не могла.
— Странно, что она ушла тайком, — заметила Мог. Потом, глядя на озабоченное лицо паренька, подошла к нему и похлопала по плечу. — Хватит волноваться. Ей, наверное, понадобились шпильки, или она в окно увидела знакомого и выбежала поболтать. Бэлль не могла далеко уйти.
— Мог, не нравится мне все это, — признался Джимми. — Бэлль сняла фартук. Она не стала бы этого делать, если бы просто выбежала перекинуться с кем-то парой слов. Кроме того, ее нет уже полчаса.
Мог оглянулась на висящий на двери фартук. Уже одно то, что он там висел, было само по себе необычно. Бэлль единственный раз повесила фартук на крючок — когда он намок. Обычно девушка вешала его на стул, куда угодно, только не на крючок. Мог подошла к фартуку и пощупала.
— Фартук абсолютно сухой, — протянула она. Но ощупывая фартук, она почувствовала, что в кармане что-то есть. Женщина засунула туда руку и вытащила письмо. Когда Мог прочла написанное, она побледнела.
— Что там? — нетерпеливо спросил Джимми.
— Письмо от ее матери. — Мог не хватало воздуха. — Но это не почерк Энни. Кто бы его ни написал, этот человек хотел встретиться с Бэлль.
Джимми вырвал конверт из ее дрожащих рук и прочел.
— Но здесь стоит адрес Энни, — возразил он. — Вы уверены, что письмо не от нее?
— Конечно уверена. Я каждый день более двадцати лет видела почерк Энни. Это писала не она.
— А Бэлль знала ее почерк?
— Мать никогда ничего ей не писала. Все, что доводилось видеть Бэлль — это список покупок. Да и то это было уже два года назад. Не думаю, что Энни стала бы оправдывать свое нежелание идти сюда. Ее можно назвать кем угодно, только не трусихой.
Джимми еще раз взглянул на письмо.