— А как же прощение?
— Я его не помню, — смотрю в глаза суггестора. — Не помню прощение!
Михаил серьезен, ни одна морщинка на его лице не меняет положение, будто он не умеет улыбаться или хмуриться. Просто смотрит вперед, мне даже кажется, что смотри сквозь меня. И не двигается, словно боится тратить силы.
— Когда ты захочешь вернуться — будет поздно, — низко-низко говорит он, отчего меня бросает в холодный пот. — Не ступай в огонь, мотылек, — сгоришь.
— Если вы такой сильный, верните мне кусочек памяти — может, я смогу понять, что происходит, и зачем Марк так поступал. Зачем издевался. А пока мне сложно это принять и понять.
— Нет, — Михаил сцепляет пальцы крепче. Даже косточки проявляются блеклыми пятнами сквозь сухую кожу. — Ты сама должна это сделать. Иначе будет не тот эффект. Лекарство не поможет, если человек сам не хочет вылечиться.
— Сейчас я хочу только забыть о Марке, — дергаю кольцо на пальце, и оно внезапно легко снимается. — Как такое возможно? — вырывается. Я тычу ему в лицо колечко.
— Заберите. Заберите, — и плачу. Чувствовать свободу — приятно, но понимать, что ниточки связи с мужем необратимо обрываются, больно.
— Уверена?
Сжимаю кулак, пряча внутри прошлое. Кольцо давит в ладонь, а в сердце сжимается пружина. Я — заведенный механизм бомбы, и лучше от взрывателя быть подальше. Киваю и стискиваю зубы до хруста.
— Заберите!
— Вика, придет время, и ты попросишь его назад. Смотри, чтобы этот момент не прошел мимо. Тогда руины будут необратимы. Не построишь дом в бездне, Виктория.
— Нет. Не попрошу. Можете переплавить на сережки для своей жены.
Суггестор берет кольцо, и от его прикосновения током прошибает позвоночник.
— Просыпайся, Вика…
Глава 39. Через себя не переступишь
Последняя пара адептов находится в приюте. Близняшки: брат и сестра, сильные будущие маги. Раскрытые в первой степени. В строке «способности» стоит длинный прочерк, но я уже столько насмотрелся на новеньких, что мне все равно, каким даром наделила их матушка природа. Впервые ловлю себя на мысли, что рад бы вовсе не знать о магии и никогда с ней не сталкиваться. Но не судьба: теперь я даже память себе не могу откорректировать. Суггестор лишил меня этой блажи.
Дорога и работа вымотали, и сил остались крохи — лишь бы на обоих ребятишек хватило. Им по тринадцать, могут уже хитрить и выдавать такие фокусы, что слабый маг от их воздействия вполне рискует сыграть в ящик. Ян прикрывает, идет рядом и зыркает по сторонам. Он немного взъерошен и распатлан, а в темных глазах мутными пятнами отпечаталась усталость и страх.
Хорошо, что в последней парочке адептов нет глубоких родительских отношений: можно легко удалить воспоминания о детях из работников, а дети-ровесники и друзья обычно очень быстро забывают тех, кому повезло «найти семью» — именно такую легенду мы для них придумали.
Солнце снова в закате, а я мечтаю поставить точку после пятидесяти и уснуть. Отключиться на десятки часов и встретить любимую в иллюзии-не иллюзии, умолять ее понять: глазами, прикосновениями, любыми средствами, даже если Вика не позволит мне говорить. Даже если запечатает намертво мои губы магией. Вдруг смогу достучаться… просто взглядом. Неужели она не увидит мою любовь где-то в глубине зрачков? Раньше ведь могла.
Какой она теперь маг? Что умеет? Мне это интересно, но и страшно. Если у нее способности времени или пространства — в состоянии агрессии Вика может сломать все, что у нас когда-то было. Возможно, сны — это часть ее дара? Или кто- то рядом помогает, но важно, что хоть так мы можем видеть друг друга, иначе я бы сошел с ума от тревоги. Или сошел, ведь ни один сумасшедший не признает свою болезнь. Если Вика перешла в первую степень полностью, блоки памяти должны пасть. Это уже надежда. Она вспомнит остальное, и простит меня. Верю, что сможет.
Знаю, что после этих трех дней не смогу жить нормально. Номерок «50» навечно нависнет над моей головой тяжелым топором, но я делаю это ради Вики и ее спасения. Она не оценит, не поймет, скорее всего, но я сейчас в глухом тупике и ничего лучше, чтобы спасти ее из лап Акима, придумать не могу. Поддержки нет, помощи нет. Мне пришлось сделать это. Теперь только бы успеть… Злота сильнее, чем мы думаем, и ее угрозы всегда стоит учитывать. После звонка чаровницы у меня в груди вечный колотун, заведенный двигатель внутреннего сгорания. Только я теперь не еду вперед, как авто, а изматываю себя изнутри.