После изматывающего дня хотелось скорее принять горячий душ и забыться сном в мягкой кровати. Она с досадой вспомнила, что контролирующая служба так и не очистила дом от зомби, и у нее нет этой возможности. От подвешенности ее начинало трясти: мало того, что февраль близился к концу, а к Бовио и близко не подобрались, теперь еще и отдыха дома, в единственном спокойном и привычном месте, не предвиделось.
Карисса сидела, прислоняясь к панели, пока мимо не проехала патрульная машина, залив на мгновение половину ее лица светом. Мысленно она дала команду чипу открыть навигатор. Перед глазами выплыло окно, и ведьма уже начала набирать запрос о ближайшем отеле, как в правом углу появилось уведомление о звонке сестры.
— Привет, Фел, — вздохнула Карисса, даже не пытаясь скрыть усталость.
— Рада тебя видеть, — ответил бодрый голос и улыбка зеленоглазой блондинки озарила голограмму. — Я сейчас у мамы. Она хочет с тобой поговорить.
Ладони медленно потерли опухшие веки.
— Нет, спасибо, — раздалось еле слышное ворчание. — Уже поздно.
— Мы еще не спим. Мама очень, очень хочет тебя видеть. Поверь, таких новостей ты не ждешь.
— Чего вообще от нее можно ждать?
— Кэри, я серьезно. Приезжай.
Ведьма с сомнением закусила губу и полувопросительно ответила:
— Я могу позвонить.
— Это личный разговор. Приезжай, увидимся.
Фелисити прервала вызов.
— Как скажешь, — меланхолично ответила Карисса и откинулась на спинку кресла.
Как бы ей ни хотелось проигнорировать мать, слова сестры ее слишком насторожили. Не так часто ее звали в родительский дом поговорить.
Глава 3. Мамочка
Город окончательно заснул, и дороги опустели: маленькая Нью-Альберта никогда не славилась ночной жизнью. По дорогам медленно ползли лишь патрули и снегоуборщики, а ближе к окраине сгущалась темнота. На обочине, под тусклым зеленоватым светом фонарей, то и дело мерещились тени.
Почти на границе безопасной зоны расположился двухэтажный особняк в прованском стиле, выстроенный из настоящего природного камня. Карисса считала это расточительством в условиях нехватки ресурсов. Во всем городе можно было найти от силы десяток таких старых зданий. Остальные же попали под горячую руку градостроительного комитета. Она знала об этом на удивление много, потому что всегда внимательно выслушивала Эдиса, когда он вел пространные рассказы о работе, интересные лишь ему и, по необъяснимой причине, Кариссе.
Девушка заехала со стороны внутреннего двора, сократив путь на несколько километров. Джип позволял ей выбирать ухабистые проселочные дороги, вместо ровной трассы, ведущей в тупик, к фасаду особняка.
Смахнув с калитки снег, Карисса зашла на задний дворик и невольно остановилась в нерешительности. Гости, имевшие честь появиться у порога, словно попадали в другой мир, отрезанный от внешнего; переносились на несколько веков назад, когда каменные стены и возделанные собственными руками сады были не роскошью, а реалиями жизни. Она давно отвыкла от навязчивой тоски, преследовавшей ее в родительском доме. Чернильное небо давило на плечи, сжимало грудь все сильнее с каждым шагом к ухоженному крыльцу. Особняк раскрыл шесть черных пастей, чтобы проглотить Кариссу, заставить ее захлебнуться — и на этот раз окончательно — в собственной незначительности, в смехотворности попыток доказать кому-то свою важность в этом изолированном мирке. Снова вернуться в детство.
В окнах зажегся свет. Ведьма тряхнула головой, отгоняя навязчивые мысли. Перед самым крыльцом она отцепила истребительский значок с куртки: не хотела в очередной раз напоминать матери, что неблагодарная дочь взяла фамилию биологических родителей, даже не зная, кем они были.
Еще до того, как Карисса постучалась, за дверью послышались торопливые шаги. На пороге показалась Фелисити — копия молодой Кендис с ее властно опущенными веками и волевым орлиным носом.