— Входи, — засуетилась сестра, буквально сдернула с нее куртку, повесила на резную стойку и вернулась на кухню.
Через приоткрытую дверь девушка видела, что Фелисити прошла в столовую и продолжила убирать со стола после ужина. Блисс — младшая сестра, и совсем маленький Томас разговаривали, позволяя себе ставить локти на скатерть. Братик мотал вперед-назад ногами, задевая ножки стула, но сестры не останавливали его. Карисса представила, как в комнату заходит мать, и дети вытягиваются по струнке.
Ведьма прислонилась лбом к деревянной стене. Затем, набравшись сил, она прошла в гостиную. Светло-бежевые тяжелые шторы с цветочным орнаментом были наглухо задернуты. Свет проникал в каждый уголок комнаты: горели все четыре лампы. До самой гостиной распространился легкий аромат мате.
— Я жду тебя, — раздался властный голос из соседней комнаты.
Когда-то там располагался кабинет отца семейства, но после его смерти все вещи исчезли из дома, а мать предпочла больше никогда не говорить о нем.
Медленно Карисса шагнула внутрь, осторожно прикрывая за собой дверь, словно шла на казнь. На диване цвета жженого сахара устроилась та самая Кендис Рэй — почетный житель штата Южной Дакоты, создательница вакцины от некрии и член Совета ведьм.
Ее жизнь была очередной вариацией американской мечты: приехавшая из испанских колоний без гроша, Кендис заработала собственным трудом богатство и уважение. Вокруг нее создавался ареол, и он по понятным причинам нравился простым жителям. В городе ее любили. Ее семью многие считали образцом для подражания: приемная дочь — служитель правопорядка, родная Фелисити в свои двадцать шесть уже член Совета ведьм, шестнадцатилетняя Блисс, в прошлом году с отличием закончившая школу, и Томас, у которого начинали появляться впечатляющие способности к магии. Карисса часто задавалась вопросом, что сказал бы отец, будь он жив, гордился бы он ей или считал разочарованием на фоне более талантливых детей. Она слишком плохо его помнила, чтобы ответить на этот вопрос.
— Так о чем ты хотела поговорить? — невозмутимо спросила Карисса, садясь в мягчайшее кресло напротив, но все еще чувствуя себя как на иголках.
— Кое о чем действительно важном.
Глава 3. Кто же умер?
Мать отложила книгу на изящный сосновый столик со стеклянной поверхностью. Полы ее бордовой мантии проскользнули по полу.
Приветливая улыбка озарила лицо, но дочь видела в ней лишь профессиональную маску. Кендис пребывала в глубокой задумчивости. Слегка склонив голову, она начала подушечками пальцев поглаживать шею — ее привычный жест беспокойства.
— Ты должна вступить в Совет, — не сводя орлиного взгляда с дочери, она начала натягивать длинные перчатки, чтобы скрыть старые ожоги, обезобразившие руки от пальцев до локтей.
— Ты... ты так шутишь, да? — Карисса не могла понять, ослышалась ли. С каждой секундой внутри росло возмущение. Она не знала, как реагировать. Фелисити оказалась права: подобные новости девушка ждала в последнюю очередь. — Других ведьм в городе не осталось? — ее тон повысился. — С чего я вдруг должна вступать в ваш Совет? «Должна» — что это значит вообще?
На лице Кендис восковой маской застыла снисходительная улыбка, за которой не скрывалось ничего, кроме давления и готовности добиваться своего любыми путями.
— Помнишь Дэвида Рэдлинга? — продолжил она спокойным тоном. — Он был членом Совета девятнадцать лет.
— Не очень, если честно, — Карисса все еще отвечала настороженно, готовая в любой момент снова вспылить.
— Он скончался, — голос матери принял деловой тон. Подбородок по обыкновению вздернулся, и она сложила руки на коленях, лишний раз распрямляя и без того вытянутую осанку. — В Советах должно быть по меньшей мере пять ведьм. Теперь же нас четверо и мы близки к расформированию. Верховный Совет дал нам всего трое суток, чтобы найти замену Дэвиду. Но... — взгляд опустился к опутанным венами, все еще изящным щиколоткам, — нам нужна ведьма, которой можно доверять. И у меня два варианта: ты или Блисс. Она, конечно, умница, но все еще ребенок. Я подумала, что ты поступишь благородно и не станешь перекладывать ответственность на младшую сестру, — светло-зеленые хищные глаза вернулись к Кариссе.