Девушка с глубоким вздохом отвернулась в сторону окна. Она прекрасно видела, как мать пытается шантажировать ее, но не могла ничего противопоставить, а потому внутренне дергалась словно связанная, и это заставляло ее мгновенно вспыхивать, показывать шипы и в целом вести себя как подросток.
— Когда он умер? — Карисса нетерпеливо встала на ноги и отошла к стене с плотной вельветовой занавеской. — В ночь на пятнадцатое февраля?
— Истребителям поступал вызов? — встревожилась Кендис.
Девушка покачала головой. Она вспомнила, как поспешно Эдис ушел из дома, сказав, что «умер кто-то важный». Судя по тому отрывку разговора, это имело прямое отношение к Совету, но причем тут ее друг и куда он в ту ночь уехал, оставалось для Кариссы загадкой.
— А вам есть, что скрывать? — усмехнулась она, но все же внимательнее вгляделась в лицо матери.
— Человеческого правительства наши дела не касаются, — голос Кендис затвердел, как сталь. — Это было самоубийство, — она продолжила мягче: — За пределами Штатов его знали как Мясника, потому что в далекие времена, задолго до вступления в Совет, он создал заклинание, способное разорвать существо на куски. И... — взгляд устремился в пустоту, словно она рассматривала картину, вставшую перед ними, — умер он именно от этого заклинания. Больше никто его не знал.
— Почему вы так уверены, что смерть не криминальная? Нужно все равно провести проверку.
— Он был членом Совета, Карисса. Это наша компетенция, — с давлением подчеркнула Кендис. — В любом случае, я не требую от тебя заменить его. Лишь заполнить пустое место, пока мы не найдем другую ведьму или мага, на которых можно положиться. Нужно посещать собрания Совета — не более.
— У меня и так дел по горло. Я собираюсь сдать экзамен уже в следующем году, — Карисса скрестила руки. В голову лезли мысли о недавней бойне, и брови сами хмурились, а плечи опускались от переутомления. — Мне совсем не до этого.
— Мы вскоре найдем замену Редлингу, и ты спокойно покинешь Совет. Если бы дело не было серьезным, я бы тебя не отвлекала, Карисса, — она сделала заметный акцент на имени дочери. — Но даже я понимаю, что вешать такую ответственность на Блисс в ее шестнадцать — слишком.
Девушка подняла глаза к потолку от очередного упоминания младшей сестры. Она хотела ответить, но ее прервал грохот в зале.
Глава 3. Третий факт: злой глава Совета
Карисса вздрогнула, рефлекторно хватаясь за место, где должна находиться кобура. Мужской голос — далеко не дружелюбный — огласил дом. Кендис невозмутимо остановила дочь, а сама направилась в зал. Юбка зашуршала, задевая толстый ковер из шерсти. Невольно ведьма слышала голоса, и чтобы разобрать слова, она подошла ближе к двери.
— Я не знаю это заклятье. Сколько раз мне повторять, чтобы ты понял?
— Неужели? И вдруг Редлинг умирает в тот же день, как твоей дочери исполняется шестнадцать? Ты думаешь, я не догадываюсь о твоих планах?
За этим последовала гневная тирада на незнакомом Кариссе языке. Раздался звон битого фарфора, и в следующую секунду из окон вылетели стекла. Если бы не драпировки, ведьма наверняка получила бы пару серьезных порезов. Это стало последней каплей. Она вытащила из сумки личный пистолет, заткнула его за пояс и вышла в зал.
— Держи себя в руках, Торн. Ты мог поранить детей.
Посреди комнаты стояла Кендис, скрестив руки в длинных бордовых перчатках. Рядом с ней напряженная Фелисити, а напротив — незнакомый мужчина. Мать тихо приказала дочери проверить, целы ли Блисс и Том. В комнате царила разруха. Древние статуэтки опрокинул тот же порыв магической энергии, что выбил стекла и сдернул шторы цвета слоновой кости.
— Если Фелисити найдет на моих детях хоть царапину... — начала Кендис, когда дочь покинула комнату.
Незнакомец сжимал кулаки с такой силой, что костяшки пальцев побелели. Его темно-каштановые волосы взъерошились и блестели от растаявших снежинок, как и плечи темного пальто, и капюшон, выбивающийся из воротника так небрежно, словно он накидывал верхнюю одежду второпях.
— Мне стоило бы казнить тебя прямо сейчас. Какого черта, Рэй? Чем тебе Редлинг мешал?