— Это бесполезно. Кем бы ни был похититель, ему пришлось бы использовать мощные нейтрализаторы, чтобы я даже рядом с домом жертвы не мог ничего почувствовать. И работали здесь явно тщательно. Готовились заранее.
— То есть, это не Бовио? — облегченно спросила Карисса.
— Не она.
В голосе оборотня тоже чувствовалась неуместная радость. Дело о пропаже девочки, по описанию и возрасту подходящей на роль потенциальной жертвы Бовио, передали Сандру — капитан, видимо, сам понимал, что возможная ошибка с прекращением дела вампирши будет стоить слишком дорого. Теперь же, когда аргументы в пользу «обычного дела» перевесили подозрения в очередном нападении Бовио, напарники вздохнули свободнее.
— Отлично, у нас есть шанс найти ее живой, — заключила Карисса. — По поводу версии с побегом. Я посмотрела в отчетах патруля — информации о девочке нет. Но это не первый раз. Скорее всего, она представилась вымышленным именем, и они, вместо того чтобы оформлять ее и держать всю ночь в участке, отвезли в приют. Нужно самим поехать посмотреть.
Раздалось тихое, почти нежное рычание машины, и напарники тронулись с места.
— Меня убивает эта система, — проворчала ведьма. — Я все думаю о парне с заброшенной фабрики. О его пропаже не сообщали. Почему за выпускниками приюта никто не следит? Черт его... Кто вообще за это отвечает?
— Частники, которые этим занимаются, — невозмутимо ответил Сандр. — А надзирает за ними мэрия.
— Ну замечательно. Из-за того, что муниципалитет не может привести в норму приюты, город же и страдает.
Ведьма снова отвернулась к окну. Пошел снег. Карисса по привычке поежилась, хотя в машине было довольно тепло. Представив, как холодно ей станет на улице, ведьма мысленно прокляла себя за то, что поленилась съездить домой за вещами. Тем временем Сандр подъехал к штабу истребителей.
— Пересаживайся в свою машину, будешь прорабатывать версию с побегом, — распорядился он.
— А ты?
— Занимаюсь версией похищения.
Дверь захлопнулась, и Кариссу обдало порывом холодного ветра. Кто-то, спускавшийся с лестницы, поздоровался с ведьмой.
Приют для сирот нечеловеческих рас, для самых ненужных и бесполезных членов общества, был одним из немногих оставшихся в городе шестиэтажных зданий. Серо-желтые обшарпанные стены уже никто не собирался перекрашивать. Раньше, в ее детстве, когда здание только отремонтировали, мэрия тщательно следила за тем, чтобы сироты, стекавшиеся в приют со всего округа, получали должное образование, становились частью фостерного потока или, достигая пятнадцати лет, выходили из приюта полноценными социализированными людьми. Сейчас же Карисса, взглянув на здание из окна машины, невольно сравнила его с ящиком, куда бросают вещи, которые больше некуда деть.
Ведьма прикоснулась к угрюмой чугунной ограде. Ее передернуло отчасти из-за холода, отчасти из-за мысли, что она могла бы расти в этом месте. Тускло-желтая краска местами слезла с качелей и беседок, открывая взгляду ржавое железо, хотя цивилизация перешла в подобных вещах на пластик по крайней мере сто двадцать лет назад. Во дворе никого не было, и еще бы — играть на такой площадке опасно для жизни.
Карисса приготовила документы и изображение пропавшей девочки. Звонок был сломан. Костяшки пальцев отбили три уверенных стука, отдавшихся железным эхом где-то в глубине скрытого за дверью коридора. Прошло тридцать секунд, прежде чем Карисса снова постучала. Никакого ответа. Ведьма нашла в сети номер администрации приюта. Из-за двери она слышала высокий раздражающий звон, но никто так и не ответил. Камера справа смотрела на нее безжизненным черным глазом. Карисса попыталась заглянуть через окно. Внутри она также никого не увидела. Оставалось только позвонить Сандру.
— Я нашел того, кто продал ей нейтрализаторы. Она сама сбежала, — сказал оборотень вместо приветствия. — Полагаю, патруль должен был подобрать ее ночью. Подъезжай к приюту. Встретимся там.
— Я уже на месте. Слушай, здесь никого нет. Я стучалась и звонила. Странно, согласись? Обычно они круглосуточно нам отвечают, а сейчас здесь даже администрации нет. И камера не работает, — ведьма проверила время. — Они должны в это время завтракать.