Прикосновение сухой горячей кожи вызвало у ведьмы яркое ощущение дежавю, заставив вспомнить старый длинный кошмар с бесконечно сменяющимися образами скомканных сальных волос, в которых запутываются пальцы, тонкой фигуры в треугольнике света, сомкнутых на шее черных от грязи рук, еле заметного отверстия в клыке, через которое в кровь впрыскивается яд, склизких щупалец и металлического обруча на голове. Рука дрогнула. В глазах ведьмы вспыхнул ослепительно-белый свет и ее рвануло вниз.
Глава 5. Ковен
Карисса со стороны услышала, как ее ноздри с шумом втянули пыльный теплый воздух. Пахло сыростью и имбирем. Ведьму будто с ног до головы окатили горячей водой. По телу разлилась приятная слабость, а перед глазами возникли разноцветные пятна. Зрение еще не привыкло к тьме. Рядом слышалось чужое дыхание. Ведьма нащупала под рукой шероховатую, но мягкую поверхность бархатного кресла. Под ладонями ткань немного стерлась.
Темноту комнаты прорезала белая вспышка, лишь на секунду осветив длинный овальный стол и сидящих за ним ведьм. Кресло слева от Кариссы, во главе стола, оставалось пустым. На мгновение в глазах девушки появилось мертвенно-бледное лицо Фелисити с закрытыми глазами и тут же погрузилось во тьму. Слева послышалось тихое шипение, и загорелся теплый огонек. Доминик зажег шесть больших свечей в массивном подсвечнике и со стуком поставил его на стол. Теперь Карисса могла в деталях разглядеть своих визави, но остальная часть комнаты тонула в полумраке.
Фелисити, сидящая напротив нее, никак не реагировала на происходящее и не подавала признаков жизни. Болезненно-белая кожа сестры в неверном свете пламени казалась желтовато-зеленой. Кресло рядом пустовало. На другом конце стола сгорбилась фигура, скрытая за черной вуалью. Вид она имела отталкивающий, хотя Карисса не могла объяснить, что именно ее пугает: трясущиеся ли руки, проблески серовато-белой кожи за плотной тканью или ощущение устремленных на нее слепых глаз. Ведьма с облегчением обнаружила, что справа от нее сидит Кендис. Лицо матери потеряло привычное спокойствие. Все черты от пронзительных внимательных глаз и напряженных крыльев орлиного носа до плотно сомкнутых губ выражали готовность хищника в любой момент защищаться или нападать. Взгляд Кендис, взгляд стервятника, кружащего над уставшим путником, внимательно следил за каждым движением Доминика. В это время маг включал какой-то прибор, отдающий металлическим блеском. С удивлением Карисса обнаружила, что это датчик магической энергии: пользоваться магией на собраниях Совета запрещалось. Наконец, Доминик оторвался от устройства и сел на свое место во главе стола.
— В первую очередь, прошу прощения за неудобства. Понятия не имею, что происходит со светом в последнее время. Скорее всего, электромагнитный расцепитель среагировал на изменение полей, хотя не помню, чтобы колдовал рядом с ним... — он сплел пальцы в замок. — Сегодня мы не будем трогать других ведьм, в том числе Блэйра и Адамс, которые в очередной раз сумели попасться на использовании магии. Но, если их еще раз поймают истребители, мы не станем защищать их и вынесем приговор согласно законам. У меня абсолютно нет желания сажать их в тюрьму, но мы уже неоднократно пытались донести, что своим небрежным отношением к магии они ставят под удар не только себя, но и Совет, и нашу с вами задачу.
— Нельзя было оставлять их без присмотра на три года, — тихо произнесла Кендис.
— Теперь они в твоих руках, — мягко обошел ее упрек Доминик. — Что касается остального... Правительство уже начинает давить на нас. Я поговорил с губернатором. Он считает, что восстание уже началось, и мы должны обозначить свою позицию. Напомню, что от этого зависит дальнейшая судьба Совета. Это не первое восстание на нашем веку, и я не думаю, что оно будет таким же кровавым, как прошлое. Единственное, чего я боюсь, — черные ведьмы могут поддержать оппозицию.
— Со времен того восстания от их инсургентов не осталось и десятка существ, — скептично отозвалась Кендис.