— Недавно наткнулась на него в Сети. Оказалось, что выпустили по УДО еще пару месяцев назад.
— А сколько прошло, где-то три года? Как время летит. Запрет на приближение еще действует?
Эдис говорил об этом, как о малозначительном факте, и эту черту Карисса особенно ценила в нем.
— Ага.
— Ну тогда забудь о нем.
Карисса глотнула ледяную горечь и размяла шею.
Три года назад ее бойфренд вернулся домой с нездоровыми широкими зрачками, а от вопросов о наркотиках начинал увиливать. К тому времени ведьма подозревала о его тайном пристрастии, но не говорила ничего, пока к ней не закрались подозрения о том, что он распространяет эту отраву среди друзей. Ей хватило пары минут, чтобы расколоть мягкотелого «возлюбленного», после чего он начал выходить из себя и угрожать ей, прекрасно понимая, что она не закроет на это глаза. Карисса помнила, как хладнокровно включила запись на своем чипе и позволила ему сыпать оскорблениями, перемешанными с наркотическим бредом, и запугивать ее. У ведьмы, привыкшей к стрессу на службе, выключились эмоции и страх, она лишь выполняла свою работу. К тому же, Карисса не успела снять униформу после дежурства, и это значило, что парень угрожает не просто своей девушке, а сотруднице органов, что и обусловило приличный срок, к которому его, в итоге, приговорили.
На удивление Кариссы, среди друзей она осталась «плохим парнем» в этой истории: они считали, что девушка сломала жизнь человеку, причем неоправданно, ведь угрозы ничего не стоили и были лишь последствием наркотиков. Поддержали ее лишь коллеги, когда история неизбежно всплыла, и Эдис, который никак не оценивал ситуацию и просто был рядом во время судебного процесса.
Ведьма пообещала себе больше никогда не думать об этом решении и не сомневаться в нем. Даже теперь она старалась отвлечься от воспоминаний.
— Ты был прав по поводу Совета, — сказала она. — Видимо, в этом Штате он изначально создавался, чтобы нарушать магические законы и покрывать преступников. Они безосновательно выдают лицензии, тайно учат ведьм заклинаниям, шпионят за общиной, — девушка говорила, уставившись в пол. — Судя по всему, Совет считает, что защищает интересы ведьм и фей, что правота на их стороне. Я могу их понять, — пожала она плечами. — Они не наносят никому прямого вреда. Но они ставят общество под угрозу, обучая всех подряд магии, и должны понести справедливое наказание.
Эдис бросил на нее серьезный взгляд. Карисса же встала, чтобы выключить яркий белый свет, провоцирующий головную боль, и оставить приглушенный ночник.
— Собираешься посадить еще и мать с сестрой?
Ведьма на несколько минут задумалась, сжимая мокрыми ладонями приятную ледяную поверхность банки.
— Нет, конечно нет, — ответила она спустя несколько секунд и плюхнулась на диван рядом с другом. — Я просто собираю информацию. Помимо них в Совете есть старуха, имени которой я даже не знаю, и Торн. А он как раз-таки ведет себя как преступник с серьезным стажем, не знающий никаких границ, — девушка закинула стопы на колени друга. — Я в жизни не видела, чтобы кто-то разговаривал так с моей матерью и настолько открыто презирал магическую власть. Вообще любую власть. И при этом у него слабые метаспособности, да и на бойца он не похож.
Эдис говорил спокойно, но его интонации красноречивее слов показывали важность разговора.
— Тогда тебе стоит задуматься, почему он все еще возглавляет эту... кхм, организацию. И не недооценивать его. Если соберешься принимать решение, ты знаешь, я всегда рядом и ты всегда можешь со мной посоветоваться.
Ведьма рассмеялась.
— Обязательно, — она похлопала Эдиса по плечу. — Можно вопрос?
— Если он о работе, то нет. Мы же собирались валяться на диване и ничего не делать. В том числе не думать о важных делах, работе и невестах. Ну, в твоем случае об одиночестве.
Карисса ткнула его ногой, а друг в ответ усмехнулся.
— Один вопрос, — не унималась она.
— Ладно, — сдался Эдис, — давай.
Ведьма собралась с мыслями. Она не хотела знать ответ, но не могла позволить себе остановиться. Слова застряли в горле, и это походило на удушье.