И те себя уговаривать отнюдь не заставили!
Первыми два самых больших кота принялись жадно молоко лакать, грозно притом урча, и лбами у чаши толкаясь. Совсем немного они этак полакомились, как вдруг — шарах! — яркая вспышка весь зал осветила, и превратились те коты шерстистые в двух статных и гордых витязей.
И сразу же, как по команде, начали и прочие коты в людей превращаться. Только пок-пок-пок — заместо чёрных котов образовалися вдруг сиятельные двуногие вельможи. И снаружи раздался тысячеголосый человеческий вздох, сменившийся скоро ором ликования и воплями восторга…
Вся огромная зала в тот же миг тоже преобразовалася и осветилася праздничными огнями. Ну а Куколока поражённый от страха к стене попятился и свалился, запнувшись, на зад. Никак не ожидал он такого превращения, произошедшего, конечно же, из-за его угощения.
— Да здравствует наш милый спаситель! — гаркнули двое этих витязей, чем вызвали целый шквал славиц в адрес Куколоки и всякоразных вдобавок похвал.
А в открытые двери вваливается тут радостная толпа. То были расколдованные горожане, люди видные все и одетые богато.
Подхватили двое витязей, оказавшихся близнецами, подмышки опешившего дурака и усадили его на один из тронов шикарных, а потом колена пред ним преклонили и также и прочим велели поступить.
— О, дивный волшебник! — протяжно они пропели. — За то, что освободил ты нас от заклятья древнего — будь же нашим царём! Все как один мы о том тебя молим! Просим о чести этой все до единого!
Испугался Куколока пуще прежнего. Ведь привык-то он к одиночеству, а тут такое людское скопище…
Ни в какую быть царём он не согласился, залопотал что-то невнятно про царевен украденных и про исчезнувших братьев. А тут раз — ряды горожан перед ним раздвигаются, и вот же они — Громаха с Торшей перед ним появляются! Живы-живёхоньки, как оказалося, а то уж так казалося, что их обоих тогда коты сожрали.
Вот же Куколока братьям и обрадовался! Кинулся он к ним стремглав и принялся тискать их крепко и обнимать. А те смущённые такие стоят: вроде бы они были и рады, что их брат спас, да всё ж таки не привыкли они дурака ровней себе считать, и посему чувств особо бурных они не проявляли…
И поведали им расколдованные горожане, что сам Чернобог ужасный заклятие на них наложил за то что воле его они противились. Повелел же демон подземный так: до тех пор быть вам всем котами, покуда светлая душа вас не убоится и не даст вам молока напиться!
Тех же, кто случайно в этих краях оказалися, но кто их боялися, приказал он тоже в котов превращать. Так вот стали котами и Куколокины братья.
Двое близнецов ещё и то рассказали, что они в сём городе попеременно правили, а государство их в древности было могучим и сплочённым. Сам бог единый их среди прочих народов выделил особо и послал им за благочестивость два источника с живою и мёртвою водою. Много в сии края приходило паломников воду ту брать, и их город благоденствовал и процветал.
Куколока тоже чего-то в ответ бормотал. И вот же какое странное дело: никто из спасённых тех людей как будто и не замечал его дурачества. Никто, кроме его братьев. И хоть Куколока каким был дурнем, таким и остался, но лишь восхищение и искреннюю признательность со стороны людей расколдованных он к себе вызывал…
Поведали ему близнецы-князья, что царевен, вероятно, сам Чернобог и украл, ибо он издавна такими злодействами забавлялся. Охоч, гадючина, он до красивых дивчи́н — мясом прям его не корми, а дай только красотку какую-либо со света белого стибрить!..
Да тут, добавляют, как раз вход в несусветье невдалеке имеется — в виде глубокой подземной пещеры. Только вот, плечами они пожимают, попасть туда простым людям нельзя, ибо лишь душа святая сможет к пещере той подобраться, а всех прочих незримая сила от входа отталкивает…
Сильно этой пещерой Куколока заинтересовался.
— Пошли, давай, братья! — воскликнул он требовательно, — Надо нам царевен спасать! Царь Дарилад нас за ними послал, так что не попытаться туда добраться мы не имеем никакого права.
Не хотели, ой не хотели Торан с Громаном туда подаваться, да вишь стыдно им стало: дурак, мол, смел и брав, а они хоть и умные, а вроде как труса празднуют…
Ладно. На следующее утро они туда и отправились. Проводили их горожане до заветного места и указали издалека на чёрную в горе дыру, а сами назад тут же повернули. Первым в том направлении Куколока недалёкий тронулся, за ним туповатый двинулся Торан, ну а последним и Громан трусоватый нехотя поплёлся. И вот идут они по тропе каменистой, идут, и тут чуют оба старших брата, что стала их какая-то сила прочь от дыры той отталкивать. С каждым их шагом противодействие вязкое возрастало, и вот — ни шагу уже не может ступить ни тот, ни другой; будто бы против урагана они вперёд продирались…