Костер совсем погас, и на лагерь опустилась кромешная тьма. Он по-прежнему казался пустым и сейчас даже заброшенным. Из ущелья тянул ветерок, обдавая холодом. Свет в четырехместной палатке не горел, стонов и шорохов оттуда уже не доносилось. Утихомирились любовнички.
Лиза почти на ощупь пробралась в свою палатку, скинула ботинки, легла поверх спальника, закрыла глаза. Надо заставить себя поспать. Завтра предстоит долгий подъем. Гора постепенно становилась все круче. Чем дальше они шли, тем труднее продвигаться. Скоро деревья превратятся в корявых карликов, а почва обнажит обветренные камни. Интересно, Софа выдержит? Должна… Теперь у нее стимул есть. Вон какого парня отхватила. Дима вроде ничего, не гопник какой-нибудь, а то вечно Софку к плохим парням тянет. Сколько раз на этом она обжигалась. Нет, чтобы офисного парнишку какого-нибудь себе найти, ну или продавца-консультанта на худой конец. Ее все тянуло на байкеров, каких-то сомнительных музыкантов и прочих студентов прохладной жизни…
Прямо за тонкой стенкой палатки раздался шорох. Лиза открыла глаза и прислушалась. Шорох повторился, на этот раз громче — кто-то определенно пытался пробраться внутрь.
Глава 4
«Кабан» — мелькнуло в голове у Лизы. Но она тут же отогнала этот бред, пошарила по палатке в поисках подходящего оружия, но ничего не нашла, схватила увесистый фонарик и замерла в замахе.
Створки палатки раздвинулись, и внутрь ввалилась Софа. Растрепанная, разгоряченная и довольная, как слон.
— Твою мать, Плетнева! — прикрикнула на нее Лиза. — Я тебя чуть по лбу не приложила этим!
Девушка угрожающе покачивала в руке фонариком.
— Ты что крадешься, как ворюга какая-то?
— Так я думала, ты спишь. И-ик… А ты что, не спишь, что ли?
— Кто-то спать не дает, — саркастически прищурилась Лиза. — Охает на весь лагерь. Не знаешь, случайно, кто?
— Кто? — невинно пожала плечами Софа. — Делов не знаю, начальник.
— Дед Пихто!
— Ну не ворчи, Лизка! Фу-ух! Как пить-то хочется… у нас есть вода?
— В рюкзаке возьми, вот ведь алкоголичка.
— Ой, подумаешь, маленько выпила.
— И маленько к мужику незнакомому в постель запрыгнула!
— В спальник, — торжествующе уточнила Лиза, на ее лице проступила мечтательная улыбка. — И почему к незнакомому? Мы с Димой теперь очень даже знакомы.
— Да? И как же у него фамилия?
— Ой, да это все мелочи… Я такую ерунду не запоминаю сразу.
— Да он тебе и не говорил, — продолжала наседать Лиза. — Надеюсь, ты хоть не дала ему свой телефон.
— Он не спрашивал, — Софа вдруг на секунду задумалась и вздохнула, а потом поморщилась и тихо добавила. — Вот козел, да? Даже номер мой не спросил… Думаешь, это только в походе у нас взаимно?
— Вечно ты, Плетнева, замки воздушные себе надумываешь. Может, он вообще женат, как твой бывший. Опять на те же грабли?
— Не-е, — замотала головой Софа. — Димка не женат, я же спрашивала… Точно помню.
— Ага, так он тебе и сказал всю правду… Все они тут в горах неженатые или разведенные, пока вниз не спустятся… Или вообще с моря не уедут, понимаешь меня?
— Ой, да ладно… Что за проповеди? Имею я право на интрижку? Взрослая уже. Что ты как мамка, в самом деле? Сеструхе своей с ее женишком жизни не даешь, и на меня теперь переключилась?
— Я же о вас забочусь, — насупилась Лиза.
Она понимала, что Софья не слишком сейчас следит за словами, а все-таки этот удар прямо по больному поразил ее.
— О себе позаботься… И вообще, знаешь что?.. Мне кажется, дело не в нас вовсе, а в тебе…
— В смысле? — глаза Лизы сузились до щелочек.
— В коромысле, Громова! Сама подумай! Ты к нам не лезла со своими нравоучениями до… В общем, пока Игнат был жив, а теперь как с цепи сорвалась. Завидно тебе, что ли? Что у кого-то с мужиками все складывается…
— Ты что несешь, Плетнева? — процедила Лиза.
— А что? Скажи, что я не права?
— Дура… — выдохнула Лиза.
— Сама дура… Еще и завистливая…
Лиза отвернулась, сдерживая слезы, некоторое время ей удавалось себя контролировать, но вскоре плечи ее мелко затряслись, и послышались всхлипы.
— Лизка, ты что, плачешь? Лиз! Ну ты чего? — София поползла к подруге. — Прости меня, я спьяну и не такого могу наговорить, ты же меня знаешь… Короче… Ты самая лучшая подруга на свете, и сестра ты хорошая, Женьку столько лет вместо родителей тянешь в одну каску. Вот я овца! Наговорила херни, прости, а?