Берна постукивает сложенным веером по ладони, размышляя, стоит ли подойти к Рийсе или лучше будет остаться здесь. Подходить не очень-то хочется. Совсем не хочется. Разговаривать с Льятой или Сильеной и Шани, что-то уже выспрашивающих у бедняжки Рийсы… Сейчас Берна очень хорошо понимает Керью, которая смотрит на подружек своей сестры с плохо скрываемым презрением. Но и оставаться здесь — не вариант. Ведь так можно пропустить что-нибудь важное. Берна особенно сильно ударяет веером по ладони и чуть не вскрикивает от боли.
— Вы позволите пригласить вас на танец? — раздаётся голос. Берна непонимающе смотрит на молодого человека, пытаясь понять, что тот от неё хочет. А! Танец… почему бы и нет? Всё равно Рийса пока что лишь молча стоит у стены в компании подруг. Кроме того, можно будет подобраться поближе, не привлекая к себе лишнего внимания. Берна чуть склоняет голову и вкладывает руку в раскрытую ладонь кавалера.
Этот танец Берна не очень хорошо помнит — в Кепри он уже лет десять как вышел из моды. Остаётся надеяться, что память тела не подведёт. Берна искренне благодарна матери, заставлявшей её учить все танцы, считающиеся обязательными в их кругу. Даже те, что уже никто и не вспоминает лет этак пятьдесят… Как выясняется — вспоминают. Надо просто знать места.
И обходить эти самые места десятой дорогой.
К счастью, танец закончился достаточно быстро. И Берне даже повезло занять место поближе к Льяте и её подружкам. Достаточно близко, чтобы слышать их разговор. И настолько удачно, что те не видят её из-за портьеры, сделанной из плотной тёмной ткани. Такие почти вышли из моды в Кепри. К сожалению — за ними так удобно прятаться от лишних глаз. Хорошо, что эта мода ещё сохранилась в Севре. Берна позволяет себе лёгкую улыбку.
— И всё же я не думаю, что тебе стоило спускаться сегодня, Рийси, — произносит Льята. — Ты всё ещё не поправилась.
— Всё будет в порядке, Лья, уверяю тебя.
— Ты слишком сильно переживаешь, Лья, — подхватывает Сильена. — Рийса вполне здорова. И уж точно способна выдержать несколько часов. Тем более, что приём устроен в её честь! Не может же она теперь до конца жизни прятаться по углам и вздрагивать от каждого шороха.
Берна не настолько хорошо знает подруг Льяты, чтобы представить себе сейчас выражение лица Сильены. Но ей кажется, что та в это момент чувствует своё превосходство над Льятой. Почему? Берна не может дать ответ. Она прикрывает глаза, пытаясь услышать чувства девушки. Не лучшая идея в переполненной людьми зале… Берна судорожно вздыхает, отзывая талант. Бездумно скользит взглядом по танцующим парам — какой-то новомодный танец. Остаётся гадать, какими путями он добрался до Севре. Странно это.
В этот момент музыка стихает.
— Гости моего дома, мне радостно видеть всех, кто пришёл разделить наше счастье. Моя дочь снова со мной. Я бесконечно благодарна Сёстрам за их милость. — Гости улыбаются, кивают одобрительно. — Как вы знаете, Рийса подверглась нападению существ с той стороны. Только Сёстрам известно, как она спаслась. И… запомнила то, что с ней случилось. Сегодня Рийса желает рассказать обо всём, что она видела. Это достаточно серьёзно, чтобы мы могли умолчать о подобном. Прошу вас отнестись к её словам со всей возможной серьёзностью.
Произнеся это, хагари Таго отступает на два шага назад, давая место Рийсе. Берна настораживается. Неужели это именно то, что имел в виду Нейл? Что собирается рассказать подружка Льяты? Она ведь не…
— Эм… Добрый вечер, — неуверенно начинает Рийса, сжимая в руках платок. — То, что я собираюсь рассказать, может показаться вам невероятным, но я уверяю вас, что это — правда. Говорят, люди не могут запомнить, как выглядят твари. Да. Это правда. Я не смогу описать вам их, но… В ту ночь, когда моего любимого не стало… я… я хотела бы этого не помнить настолько ярко… — Рийса путается, перескакивает с одного на другое. Берна качает головой, думая, что ни одна девушка из старой аристократии — тех, кто когда-то основал Мессет — не позволила бы себе подобного. Что бы там ни случилось, но — мямлить и теряться на людях?! Она бы ещё истерику закатила! Хотя… Таго, кажется, исверцы? В таком случае нет ничего странного в том, что девушка в семнадцать лет не может совладать с эмоциями. Для этого народа подобное — норма. Берна корчит пренебрежительную гримаску, пока её никто не видит. Исверцы! М-да… — Тварей было две. Это я прекрасно помню. Сначала они напали на лошадей, из-за чего карета перевернулась. Потом… потом появился тот, кто тварям приказывал. Этот человек стоял в стороне. На самой границе света от уцелевшего фонаря. Тем не менее я сумела разглядеть лицо. Это была женщина… Незаконнорожденная дочь хага Вира Шаррета. Керья. Я… я готова подтвердить свои слова в храме Тринн перед алтарём Ней, если понадобится. Я никогда не забуду её лицо, когда она смотрела на то, как убивали моего любимого. Она… она улыбалась! — Зал шокировано (Берне даже не надо пробуждать дар, чтобы почувствовать эмоции) молчит. Рийса кивает самой себе и продолжает. — Да. Она улыбалась. И я с того самого момента, как очнулась, задаю самой себе один вопрос: почему вы позволили такому… существу… жить рядом с вами? Почему вы, жители Севре, позволили управлять собой колдунам? Неужели вы никогда не думали, что однажды они спустят на вас своих цепных зверушек? Неужели вы согласны и дальше так жить? Рабами этих… — Рийса вновь замолкает. Потом вздыхает. — Прошу прощения, если задела кого-то своими словами, но я обязана была донести до вас то, что у меня на сердце.