Шукшин Василий
Кукушкины слезки
Василий Шукшин
Кукушкины слезки
Ехали краем леса.
Телега катилась по пыльной дороге, подскакивала на кор-невищах; в передке телеги звякала какая-то железка.
Солнце клонилось к закату, а было жарко. Было душно. Пахло смольем, пылью и земляникой.
В телеге двое: мужчина и женщина. Примерно одних лет -- под тридцать.
Женщина сидит впереди, у грядушки, правит. Мужчина лежит за ее спиной на охапке зеленой травы, смотрит вверх, в безоблачное небо, курит.
Молчат.
Женщина, склонив голову, постегивает концом вожжей по своему сапогу. Думает о чем-то.
Ехали со станции уже часа два. Поговорили о здешних краях, о том о сем... И замолчали.
Рослый гнедой мерин бежит ровной неторопкой рысью. Фыркает, звякает удилами... Женщина время от времени поднимает голову, дергает вожжами и говорит лениво:
-- Но-о!.. Уснул?
Гнедко косит назад фиолетовым глазом, навостряет ухо, но рыси не прибавляет. Женщина опять склоняет голову и похлестывает по голенищу сапога скрученным концом вож-жей. Когда телега наклоняется в ее сторону, она упирается руками сбочь себя и подвигается немного в глубь телеги. При этом белая кофточка плотно облегает ее спину. Мужчина по-ворачивает голову и подолгу напряженно смотрит на женщи-ну, на красивую шею ее, на маленькие завитушки русых волос около ушей. Потом опять курит и глядит вверх.
С неба льются мелко витые серебристые трели жаворон-ков. В горячем воздухе висит несмолкаемый сухой стрекот кузнечиков. Вокруг -- в лесу, в поле -- покой. Покой и горя-чая истома на всем.
Мужчина сел, бросил окурок на дорогу, закурил новую.
-- О чем думаете? -- спросил он.
-- Так. Ни о чем, -- негромко ответила женщина, про-должая постегивать вожжами по сапогу.
Мужчина откинул с высокого красивого лба льняную прядь волос, сел рядом с женщиной. Она посмотрела на не-го. Глаза у нее серые, ясные.
-- А жаркий денек. Я не предполагал, что у вас такая жара бывает. Сибирь все-таки.
-- Бывает, -- отозвалась женщина и дернула вожжи.
Мужчина глубоко затянулся... Над головой его колыхну-лось тонкое синее облачко и растаяло.
-- А вы что, специально встречать на вокзал ездите?
-- Нет, мы врачиху свою ждали, а она чего-то не приеха-ла. -- Женщина опять повернулась к попутчику.
Тот поспешно отвел от нее глаза... Потянулся, сказал с чувством:
-- А вообще хорошо тут у вас! Благодать!
-- Хорошо, -- просто согласилась женщина и посмотрела далеко в поле.
-- Только скучно, наверно? А? -- Мужчина улыбнулся.
-- Кому как. Нам не скучно. Чего скучать?
-- Так уж не скучно? -- Мужчина все улыбался.
Женщина шевельнула покатыми плечами.
-- Нет.
-- Ну, как же нет!
Женщина посмотрела на него, непонятно усмехнулась и снова принялась было постегивать вожжами по сапогу.
-- У вас муж-то есть? -- спросил вдруг мужчина.
Женщина оглянулась.
-- Нету. А что?
-- Да так. Я почему-то так и подумал.
Женщина прищурила в усмешке ясные глаза -- они стали хитрые. Яркие, по-девичьи сочные губы ее чуть приоткры-лись, чуть приспустились уголками книзу.
-- Почему же?
-- Не знаю. Угадал, и все. Разошлись?
-- Ну допустим.
-- Из-за чего?
Женщина отвернулась. Ей не хотелось говорить об этом.
-- Так, -- сказала она. -- Из-за дела.
-- М-да... -- Мужчина опять поправил волосы. -- Бывает.
Некоторое время молчали.
-- Ну и как же теперь? -- спросил мужчина.
-- Что?
-- Как... жизнь-то вообще?
Женщина, не оборачиваясь к нему, усмехнулась.
-- Ничего.
-- Ничего -- это, знаете, пустое место. -- Мужчина за-смеялся. -Ничего -- это ничего.
-- Господи!.. -- Женщина качнула головой и посмотрела в глаза мужчине.
Тот перестал смеяться... Какое-то время смотрели друг на друга -- один пытливо, другая с дурашливым удивлением. И вдруг засмеялись. У женщины в серых глазах заискрились крохотные, горячие огоньки.
-- Чего вы смеетесь, а?.. Нет, вы скажите!.. Чего вы?.. -- показывая на женщину пальцем, спрашивал мужчина и сам радостно смеялся.
-- Смешинка в рот попала. -- Женщина отвернулась и вытерла платком глаза. И уже серьезно спросила: -- Вы зачем к нам? Уполномоченный, что ли?
Мужчине жалко было, что они перестали смеяться. Он бы посмеялся еще.
-- Художник я, -- сказал он. -- На натуру еду. Рисовать.
Женщина с интересом посмотрела на него.
-- Что? -- спросил художник.
-- Ничего. У нас в клубе тоже художник есть.
-- Да?.. -- Художник не нашел, что сказать о том худож-нике, который у них в клубе, кивнул головой. -- Художников много.
-- А вы кого рисуете?
-- А все. Тебя... вас могу. Хотите?
Женщина улыбнулась.
-- Ну, меня-то... чего меня? А вот у нас виды шибко хо-рошие есть. На реке. Иной раз придешь по воду утром и глаз не отведешь -- до того красиво! Сама думала: вот бы нарисо-вать.
-- Не пробовала?
-- Да уж... Вы правда посмотрите те места. Только рано надо. А скажите: рисовать учат, что ли, или это уж с рожде-нья в человеке заложено?
-- И с рожденья, и учат... Учиться долго надо... -- Худож-нику не хотелось говорить об этом. -- Ты вот расскажи лучше, как ты живешь? -- Он вдруг спрыгнул с телеги, пошел рядом. Улыбался, смотрел на женщину -- А? Как ты живешь вот в этом раю?! -- Он раскинул руки, оглянулся кругом.