Через два дня сборы завершились. Замок Орла превратился в военную фабрику, которая будет поставлять сотни солдат в армию каждую неделю, а сам граф выезжал в составе основных сил, чтобы изматывать силы герцога до тех пор, пока перевес в силах не станет абсолютным. Уверенности графу придавали вести от пеших отрядов. Деревни горели с опережением графика, наводняя земли Хифуса Вепря беженцами и страхом.
Я уже приготовился поучаствовать в этой войне, но граф считал иначе:
- Инизамгор, ты ещё не восстановился после ранения. Не торопись, ещё успеешь помахать мечом вдоволь.
Я удивился, но не стал возражать.
- Понимаешь, в походе мы будем всё время в седле, боюсь, что твоя рана может снова стать причиной беспокойства.
Викор шагнул ко мне, похлопал меня по плечу:
- Не грусти, присматривай за замком, развлекай девочек. Мы скоро вернёмся с победой и заживём лучше прежнего. А я подумаю над твоими предложениями.
Признаюсь, по моему лицу пробежала судорогой паника. Граф определённо принимал меня за кого-то другого. Думаю, что мой образ слился в его сознании с памятью о Лагруме. Примерно так же разделили её и орлята, наделённые воображением графа большим возрастом. Сейчас мне легко даются такие объяснения, но в тот момент я недоумевал.
Отъезд войска из замка я наблюдал с крепостной стены. Викор решил взять детей с собой, пристроив их в обозе. Он хотел показать им настоящую войну, не подвергая большой опасности. Похвальное желание для рыцаря, если не учитывать, что младшему не исполнилось и семи лет. Валотия попыталась устроить истерику, и тогда Викор впервые на моих глазах её ударил. Подошла Амаис.
- В этом месте становится всё труднее сохранять здравомыслие. Я завидую тебе, ты скоро покинешь этот скорбный холм. Жаль только, что войну уже не остановить. На днях Эфиш просился в войско: решил умереть в походе, а не оказаться на виселице из-за растраты последних денег.
Я хмыкнул.
- Очень изощрённый способ самоубийства. Неужели даже медь закончилась?
- Шутишь? А зря. Графство на грани разорения.
Амаис достала бурый диск, блестевший глазурью.
- Это глиняные деньги Хегля. Город наводнил окрестные земли этими деньгами, теперь и мы их принимаем.
Оставшись одна, Валотия перестала пить, но выглядела страшнее прежнего: она сильно осунулась и характер её стал менее сдержанным. Только через неделю она смогла взять себя в руки, снова превратившись для окружающих в добрую и внимательную хозяйку замка, которая живёт беззаботной жизнью.
Новости из города удивляли стахановскими темпами работы. Вестей от ушедшего войска не было, все мы ждали голубей и вестовых, буквально сидя на иголках. Мы не знали ни об успехах, ни о поражениях, пребывая в полнейшем неведении. Наша тревожность только нарастала.
Арнакталь.
Хифус Вепрь ждал вестей не меньше нашего. Но интересовали его не войска графа, не передвижения разорителей, и не планы Викора. Он ждал подтверждения того, что граф выехал вместе с войском.
Арти вошёл в кабинет герцога с донесением.
- Что там? - спросил нетерпеливый властитель.
- Доклад соглядатаев. Всё подтвердилось. Мы можем начинать.
- Выступаем, - ответил герцог, и взгляд его снова стал тревожно сосредоточенным. Хифус не собирался скакать в бой. Не с его подагрой и титулом, но война на карте представлялась чем-то совершенно иным. Тихой перестановкой фигурок, направляемых в бой движением одного пальца, а не жаром схваток и тяжестью маршей в броне. Да и жертвы этой войны всегда могли воскреснуть под новым именем, пребывая до этого в ларце с прочими ветеранами. Пять чёрных фигурок выдвинулись к десяти красным.
Голуби и верховые понесли приказы войскам.
Армия Викора Орла.
Отряд в две сотни рыцарей и четыреста слуг топтал и жёг посевы вотчины Вепря уже шесть дней. За это время армия Викора встретила десятка четыре осатаневших крестьян, да пяток дураков, решившихся сражаться с передовым дозором. Противника нигде не было. Трижды они находили следы большого числа боевых коней, но ни единого раза не видели врага. Это начинало раздражать. Каждый день они сжигали по деревушке, в надежде спровоцировать людей Вепря, без какой-либо реакции. Крестьяне сбегали в лес вместе со скотиной, зачастую, успев перепрятать зерно.
Лёгкие конники разведки Арнакталя висели над силами Орла, как мухи над забродившим пивом. Дозоры отгоняли их, но разведчики появлялись снова и снова. Припасы отряда без пополнения фуражом из деревень начали таять. Герцог терял посевы, деревни, отдельных людей, разменивая их на фураж. Обычная лошадка может всю жизнь питаться не слишком калорийной кашкой из перемолотых стеблей и листьев. Такое животное никогда не сможет весить более четырёхсот килограмм. Выращивание и эксплуатация боевой машины в восемьсот и более килограмм требуют регулярного кормления фуражным зерном.