— Мне нужно, чтобы ты помог мне попасть на встречу с Козловым-старшим. Я хочу, чтобы ты выиграл это шоу… — процедила она.
Бойся своих желаний, они имеют свойство сбываться… Я сразу понял, что хочет Никитина. Для этого мне не нужно было никаких слов, я слишком хорошо знал её.
Она хотела убить Витю.
— Этот ублюдок испортил мне всю жизнь, — губы Никитиной чуть дрогнули, но взгляд остался твёрдым. — Заставил не жить, а выживать. Забрал мою дочь… Но я поклялась отцу моего ребёнка, что однажды отомщу.
Я видел, что это не просто слова.
Хотя о клятве Светы ничего не знал.
— Я помогу, — заверил я. — Я проведу тебя на встречу.
Я не заметил, как перешёл с ней на «ты», но это выглядело настолько естественно, что неудобства не возникло.
— Но скажи… о дочери тебе что-то известно?
Её губы снова дрогнули.
— Я не видела её почти тридцать лет… — голос стал хриплым, почти сорвался.
А потом её глаза округлились — видимо, поняла, что я не мог знать об этой тайне.
В этот момент вернулся Саша, и Света так и не спросила ничего, потому что о наличии у него сестры младший Козлов ничего не знал.
Я взглянул на часы — стрелки показывали, что времени почти не осталось.
— Нам пора, — сказал я, отодвигая стул. — Через двадцать минут начнётся съёмка.
Чай, что всё это время стоял передо мной, так и остался нетронутым. Чёрная жидкость остыла, поверхность покрылась едва заметной плёнкой.
Я поднялся. Света тоже встала. Секунда — и её ладонь едва заметно коснулась моей руки. Так, будто боялась, что этот жест заметит сын.
— Спасибо, — шепнула она.
Это было сродни признанию, что она доверила мне кусочек своей тяжести.
Я кивнул… больше ничего говорить не надо было.
Мы с Сашей вышли. Такси ещё не подъехало, и мы с младшим Козловым стояли у тротуара под тусклым светом уличного фонаря. Саша сунул руки в карманы, ежась от холода и покосился на меня.
— Ты… ты правда поможешь?
Я посмотрел на него внимательно. В его голосе сквозила только настороженность.
— Как я понял, никто из органов тебе не захотел помогать? — спросил я.
— Да никто, — коротко ответил он, почти с вызовом.
Подъехало такси.
Я не стал задавать больше вопросов, открыл дверь машины, а перед тем как сесть, обернулся и сказал прямо:
— Я помогу.
Сел внутрь. Саша сел следом, обойдя машину с другой стороны.
— Поддай газку, — сказал я водителю, когда машина тронулась. — Чаевые будут хорошие.
— Насколько хорошие? — лениво спросил тот, глядя в зеркало.
— Пятьсот рублей.
Он хмыкнул, видимо сумма показалась достойной, и выжал педаль.
— За такие деньги не доедем, а долетим.
Мотор взвыл, машина рванула вперёд, лавируя между редкими машинами. Я уставился в окно, наблюдая, как мимо проплывают огни витрин и окна домов.
Внутри тлела тревога, пришедшая на смену адреналину. Но тревогу я давил холодной сосредоточенностью. Появление Светы попросту перевернуло всё с ног на голову. Надо будет ещё помозговать на эту тему, что я и сделаю… но сейчас следует всё же отвлечься и переключиться на дела насущные.
Времени до начала съёмок оставалось впритык. Но водитель честно отрабатывал будущие чаевые, и очень скоро ворота особняка выхватил свет фар. Таксист вильнул на подъездной аллее и резко остановился. Я сунул ему тысячу, чем вызвал довольный блеск в его глазах.
— Обращайтесь! — крикнул он нам вслед, но мы уже бежали к воротам.
Подняли на уши охрану, которые впустили нас внутрь. Охранник растерялся настолько, что даже не спросил ничего. Ничего, меньше знает — крепче спит.
Внутри особняка коридоры гудели, как улей. Ассистенты носились с планшетами, бойцы собирались группами. Всё двигалось буквально по секундам. Съёмка не ждала никого.
Саша сразу направился к ресепшен — оформляться. Я же свернул к лестнице на второй этаж. Там забежал в свой номер, натянул на себя футболку с логотипом лиги и, взяв ноги в руки, побежал на съёмочную площадку.
Пока сбегал по лестнице, взглянул на часы — законные 2 минуты у меня ещё оставались. Так что можно сказать, что в тютельку, но я успел. Весьма вовремя, потому что в дверях в съёмочный зал я увидел Антона. Его «прижали» к стене три ассистента — молодые, злые, в одинаковых худи с логотипом шоу. Троица засыпала менеджера вопросами.
— Где твой боец⁈
— Почему его нет на месте⁈
— Ты вообще понимаешь, что эфир через минуту⁈
Антон держался, но выглядел жалко — рубашка мокрая от пота прилипла к спине, лицо налилось красным, глаза метались, как у крысы, загнанной в угол. Он пытался улыбаться, вытаскивая из воздуха оправдания одно за другим.