— А нельзя ли предположить, — отстаивал свою точку зрения Лэнг, — что иракцы применили здесь ту же тактику, что и в Тармийе? Расположили периметр оборонительной системы настолько далеко, что он просто не вошел в эти кадры?
— Мы проверили, — возразил Битти. — Мы смотрели на пятьдесят миль во всех направлениях. Ничего, никаких оборонительных систем.
— А если отсутствие таких систем является тоже своего рода маскировкой? — не сдавался Барбер.
— Этого не может быть, иракцы всегда защищают свои важнейшие объекты, даже от своего народа. Посмотрите сюда. — Полковник подошел к фотографиям и показал на группу хижин. — Рядом с вашим объектом самая обычная деревня. Из труб идет дымок, тут загоны для коз, в долине тоже пасутся козы. Чуть дальше есть еще две такие деревни.
— Может, они выпотрошили всю гору? — не успокаивался Лэнг. — Помнится, вы делали что-то подобное в горах возле Шайенна.
— Там были пещеры, тоннели, целый лабиринт разных помещений, но все за бронированными воротами, — возразил Битти. — А вы говорите о едином стволе длиной сто восемьдесят метров. Как вы его затолкаете в эту проклятую гору? Для этого придется ее перевернуть и поставить вверх ногами. Послушайте, джентльмены, я могу себе представить, что под землей скрыты казенная часть, затвор, всякие жилые и служебные помещения, но хотя бы часть ствола должна высовываться наружу. А она не высовывается.
Все снова повернулись к фотографиям. В квадрате располагались три холма и склон четвертого. На самом большом холме и возле него не было заметно ни малейших намеков на подъездные пути или взрывостойкие ворота.
— Если пушка находится где-то здесь, — предложил Пек, — то почему бы не засыпать бомбами всю эту квадратную милю? Тогда пушка будет просто похоронена под той же горой.
— Хорошая мысль, — согласился Битги. — Генерал, можно привлечь «баффы» и вспахать весь квадрат — Вы не будете возражать, если я выскажу иное предложение? — спросил Барбер.
— Прошу вас, — ответил генерал Глоссон.
— Если бы я был таким же параноиком, как Саддам Хуссейн, и имел бы это оружие в единственном экземпляре, то я бы поставил во главе объекта человека, которому полностью доверяю. И я бы приказал ему в случае воздушного налета на Каалу немедленно выстрелить единственным снарядом. Короче говоря, если первые же две бомбы не уничтожат пушку — а квадратная миля, согласитесь, большая площадь, — то все остальные бомбы упадут на долю секунды позже чем нужно.
Генерал Глоссон подался вперед.
— Так что именно вы предлагаете, мистер Барбер?
— Генерал, если «Кулак Аллаха» спрятан под этими холмами, то он замаскирован на редкость тщательно. Уничтожить его со стопроцентной гарантией мы можем только в результате столь же тщательно спланированной операции. Вдруг, абсолютно неожиданно для иракцев, должен появиться единственный самолет и нанести один единственный удар точно по цели.
— Не понимаю, сколько раз я должен повторять, — вышел из себя полковник Битти, — что мы не знаем, где именно находится эта чертова цель!
— Полагаю, мой коллега имеет в виду отметку цели, — вставил Лэнг.
— Но это значит второй самолет, — возразил Пек. — Вроде пары «букканир — торнадо». Но даже «букканир» сначала должен что-то увидеть.
— Однако «скады» мы обнаруживали, — парировал Лэнг.
— Правильно, диверсионные группы полка специального назначения находили пусковые установки, а мы их бомбили. Но они же были на месте, самое большее в тысяче ярдов от ракет, они видели их в бинокль, — сказал Пек.
— Вот именно.
На несколько секунд установилась тишина.
— Если я правильно вас понял, — сказал наконец генерал Глоссой, — вы предлагаете послать в горы наш отряд, чтобы он указал цель с точностью до ярда?
Споры продолжались еще два часа, но всякий раз каждый выступавший возвращался к предложению Барбера и Лэнга. В конце концов все согласились, что «шпионы» правы. Единственное разумное решение заключалось в том, что сначала нужно найти цель, определить ее точные координаты, а потом уничтожить одним ударом. И все это нужно сделать так, чтобы иракцы ничего не заподозрили до тех пор, пока не будет слишком поздно.
В полночь в отель «Хайатт» был направлен капрал королевских ВВС Великобритании. Он несколько раз постучал в номер, но ответа так и не дождался. Пришлось вызывать дежурного администратора. Капрал вошел в спальню и потряс за плечо мужчину, спавшего в купальном халате на неразобранной постели.
— Сэр, проснитесь. Майор, вас вызывают в здание напротив.
Глава 22
Два часа спустя Майк Мартин уверенно заявил:
— Это здесь.
— Где? — с неподдельным любопытством переспросил полковник Битти.
— Где-то в этом квадрате.
В комнате, где проходило совещание, Мартин склонился над столом, на котором лежал аэрофотоснимок большого участка горной цепи Джебаль-аль-Хамрин, квадрата размерами пять на пять миль. Он показал пальцем:
— Деревни, целых три деревни, здесь, здесь и здесь.
— Ну и что?
— Это «липовые» деревни. Построены они великолепно, прямо настоящие поселки горцев, только на самом деле эти «деревни» битком набиты солдатами.
Полковник Битти всмотрелся в снимки внимательней. Одна из деревень расположилась в долине, всего в полумиле от седловины между тремя холмами. Две другие прижались к склонам холмов чуть дальше.
Деревушки были совсем крохотными; не удивительно, что ни в одной из них не оказалось мечети. Зато в каждой деревне был большой общинный сарай, очевидно, для хранения зимних запасов сена и других кормов, а также маленькие загоны для овец и коз. Кроме этих построек да дюжины жалких хижин из саманных кирпичей, крытых соломой или жестью, в деревнях не было ровным счетом ничего. Летом неподалеку от хижин могли бы быть видны небольшие заплатки возделанной пашни, но сейчас стояла зима. В гористых местностях Среднего Востока такие деревушки можно встретить где угодно.
Зимой, когда часто сутками льют холодные дожди, жизнь в горном Ираке нелегка. Европейцы заблуждаются, считая, что на Среднем Востоке всегда и везде тепло.
— Хорошо, майор, вы знаете Ирак, я не знаю. Объясните, почему вы назвали эти деревни липовыми?
— Нарушена система жизнеобеспечения, — ответил Мартин. — Для такой площади слишком много деревень, людей и домашнего скота. Не хватит кормов для скота, пищи для людей. Они будут голодать.
— Черт! — с чувством заметил Битти. — Все так просто!
К Мартину и Битти присоединился полковник Крейг, командир полка специального назначения. Вполголоса переговорив о чем-то со Стивом Лэнгом, он спросил:
— Что вы об этом думаете, Майк?
— Чертова саддамова игрушка здесь, Брюс. Не исключено, что в хороший бинокль ее можно будет заметить с тысячи ярдов.
— Генералы хотят направить отряд для отметки цели. О вас, разумеется, речь не идет.
— Чепуха, сэр. Уверен, эти холмы кишат пешими патрулями. Вы же видите, здесь нет дорог.
— Ну и что? Патрули можно обойти стороной.
— А если нарветесь хотя бы на один? Здесь никто не говорит по-арабски лучше меня, вы и сами это знаете. Кроме того, десант будет прыгать с большой высоты. Вертолеты здесь не годятся.
— Насколько я знаю, вы уже достаточно поработали.
— Тоже чепуха. В Багдаде я вообще ничего не делал. Я сыт по горло этими шпионскими играми. Поручите мне выполнение операции. Другие неделями жили в пустыне, а я тем временем ухаживал за садом.
Полковник Крейг поднял брови. Разумеется, он не спрашивал у Лзнга, чем именно занимался Мартин в Ираке, в любом случае он не получил бы ответа, но все же он был несколько удивлен, узнав, что один из лучших его офицеров работал садовником.
— Возвращайтесь на базу. Планированием и разработкой операции мы займемся сами. Если нам понравится ваше предложение, вы получите задание.
Незадолго до рассвета генерал Шварцкопф признал, что лучшего варианта у него нет, и дал согласие. В огражденном углу эр-риядской базы ВВС, который был выделен британским батальонам специального назначения, Мартин изложил свой план полковнику Крейгу, и тот его одобрил.