- Смена закончится, явится, по нем можно часы сверять.
Если Влад утром выходил с инструментом из подсобки, можете не смотреть на часы, ровно 8.00. Если он переступил порог столовой, значит точно 12.00. И так все остальное. Ровно в 17.00. он зайдет в подсобку, чтоб поставить инструмент и идти переодеваться.
В колледже он оставался таким же рассеянным, но во времени точным как ни кто.
Роста он был для мужчины не высокого, где-то 1.70м. Светлый, симпатичный в очках, которые ему шли. Сказать, что он был доходяга как Леха, нельзя. Он был среднеупитанный и как-то своеобразно занимался спортом. В общем, он весь был на своей волне и другого прозвища как ему дали девчата, Размазня, ему не подберешь. Если бы ему хотя бы десятую часть оторвать от Вовки он был бы в этом обществе вполне нормальным человеком. При нормальных внешних данных, он был медлителен, разговаривал не всегда в рядок. Санек единственный кто его терпел. Они жили в соседних комнатах. Дошло до того, что Влад остался в комнате один, с ним ни кто не хотел жить. Санек заходил к нему в комнату. Влад как-то неуклюже угощал его чаем с конфетами.
Санек его всегда подбадривал.
- Ты должен гордиться тем, что ты мужик. Будь пожёстче, погрубей и пошустрей.
- Да я и так мужик.
Мямлил Влад.
- Вижу.
- А, что дядя Саша.
Он один называл Санька, либо так, либо по имени и отчеству.
- Разве я слабак.
- Да нет Влад физически ты парень крепкий.
- А разве плохо, что я не пью и не курю?
- Это тоже отлично, я тоже не пью и не курю.
- Ну а почему же дядя Саша, я ведь и на рояле играю и конспекты пишу, ко всем занятиям готовлюсь, вы ведь знаете, что я все выучил.
Санек действительно знал, что Влад знает программу, и ответит на любой вопрос по занятиям, но только здесь и ему. Стоит зайти, кому ни будь, и Влад забудет, о чем говорил. В этом Санек уже убедился.
Как-то на прошлой сессии Влад рассказал вечером Саньку все, что касалось завтрашних пар. Рассказывал он нормально каждый предмет. Похоже, было на то, что если его будут спрашивать, то он все ответит на отлично. И, что вы думаете? Когда ему предложили рассказать тему по земледелию, он вышел таким настоящим студентом, стал за кафедру и точно по книге как настоящий оратор, прокомментировал ровно пять строк, потом поник, как-то расплылся, уткнулся в пол и стал самим собой, Размазней.
Вся аудитория была на ушах от смеха от этого цирка.
Влад даже перед зеркалом тренировался, каким он должен быть. Перед зеркалом вроде получалось, а вот в жизни нет.
Когда были попойки, Влад сидел в уголочке и печально смотрел, как все веселятся. Он не мог заигрывать с девчатами, он сразу терялся и что-то городил не в рядок, или вообще гнал какую-то пургу, совершенно не касающуюся ни колледжа, ни вообще жизни, ни этих людей с которыми он здесь был.
Иногда девушки, которые его не знали, видя в нем симпатичного малого, подсаживались к нему.
Мы, те, кто его знал, с интересом наблюдали, что же будет дальше.
И вот Влад начинал что-то нести как в том анекдоте.
Яблоки на базаре по 30коп, помидоры по 35коп. Вопрос? С какой скоростью будет, лететь фуражка, если бассейн наполняется за три часа?
В общем, Влад говорил, что-то в этом роде и не понятно кому. Он начал о скорости света, потом об актере и закончил тем, как он на работе сломал ножовку. И это было в одной фразе, которая выходила из него минуты три. Потом он замолкал и становился опять самим собой, Размазней.
Ошарашенная девушка, отойдя к нашим, спрашивает.
- Он, что больной?
Все довольные удавшимся концертом, покатываются со смеху.
Лариса обычно отвечает.
- Да нет, он нормальный, это он у нас так шутит. Вы ему очень понравились, вот и он решил вам понравиться.
Но сам Влад считал себя нормальным. Он умел играть на рояле, но почти так же как рассказывать анекдоты. Он где-то вычитал, что Бетховен до 18лет вообще не отличал ноту До, от Соль, но потом благодаря его упорству и так далее, он стал таким великим.
- Я тоже добьюсь и стану музыкантом.
Вовка шутил.
- А, что вы думаете, напишет какую ни будь хрень шиворот на выворот, а такой ни у кого нет, а какой ни будь богатый шизик, решит, что это гениально и все. Вон Малевич стал всемирно известным. Рисовали квадратики все, только этот один оказался как наш Влад.
В большом современном клубе колледжа на сцене стоял рояль. Когда их группа по какому-то поводу попадала в клуб, Влад выходил на сцену, приложив руку к груди, кланялся как настоящий маэстро. Потом опять как маэстро садился за рояль, поднимал руки к верху, с оттопыренными пальцами в низ, и с форсом ударял по клавишам так, как мы это не раз видели в кино или по телевизору и что-то играл. Но в группе вряд ли кто знал, что ни будь о настоящей музыке, слава Богу, что могли подпевать пьяные, орущему какую ни будь современную хрень, магнитофону.
Закончив играть, Влад опять выходил на середину сцены, объявлял, что была исполнена такая-то сюита или еще, что-то из такого-то произведения. Мы все радовались и аплодировали, как будто только, что перед нами выступил Леонид Ильич.
Влад улыбался, он был счастлив.
Лариса смеялась до слез, и хлопала в ладоши дольше и усерднее всех, и говорила, стоящим рядом.
- Ну как нам этого клоуна выгонять, нам без него скучно будет. Да я за него, не только к зав отделения пойду, и к директору запросто. Он у меня и диплом получит, да еще с такими оценками, что позавидуете.
Лариса слово сдержала.
Время бежало быстро. С утра на занятия, после занятий, занятия в общаге. Вечером как всегда, кто-то шел в поселок развлекаться, кто-то ехал в город, Куда добраться было легко. Из их группы ни кто, ни куда не ходил.
Санек читал книги и писал конспекты, Вовка шлялся по общаге, потому, что ему учить не надо, он с Бородой слесарит по общагам и учебным корпусам. Им за это ставят хорошие оценки. Слабохарактерного Леху они тоже заманили в свою компанию, и он тоже не готовился к занятиям.
Бывало, приходя с занятий, Санек заставал в комнате Леху, Вовку, Бороду и еще парня за столом уже хорошенько выпившими. Борода, желая показать, что он главшпанит над слесарями, начинал прогонять умняк, хотя Санька побаивался. Санек был очень серьезный для него. Борода хотел оставаться с компанией здесь в комнате, но это была не вечеринка после 10ти, а пьянка в урочное время. Борода куражился, мол, сам не пьет и нам нельзя. Вовка его осаживал. Он уважал Санька.