— Мать вашу за ногу! — заорал Брауэр.— Газ!!!
Манкузо поднялся, в сердцах поддернул брюки и стряхнул пыль с колен. Он демонстративно повернулся к ним спиной и зашагал по асфальтовой дорожке к дверям гриль-бара. Сзади слышался громкий сердитый треск автоматических ружей и ворчливое шипенье газометов, изрыгавших струи слезоточивого газа.
Рывком открыв дверь, Манкузо вошел в бар и устроился у дальнего конца стойки. К нему подошла толстая барменша-блондинка:
— Что вам?
— "Бурбон". Двойная порция.
Толстуха подала ему виски и, кивнув в сторону доносившегося снаружи шума, спросила:
— Что там за пальба?
— Да так, фейерверк.— И Манкузо залпом осушил стопку.— Еще одну!…
Когда первая канистра со слезоточивым газом влетела в дверь, Петерсен подполз к ней и вышвырнул из комнаты. Но вторая упала на кровать — простыни тут же вспыхнули, как будто по ним провели паяльной лампой. Лежа на спине, Рольф проследил за тем, как черные клубы дыма метнулись к потолку. Еще секунда — дымовая завеса закроет дверной проем, и под ее покровом можно рискнуть и прорваться сквозь засаду. Рольф скользнул к кровати, стащил чемодан и выгреб оттуда коробки с патронами, поспешно рассовав их по карманам. Перекрестный огонь с обеих сторон автостоянки начал выдыхаться. Но пламя с кровати прыгнуло на ковер, и Петерсен забился в угол, дожидаясь, чтобы черная стена дыма полностью заволокла дверной проем. Он все хуже и хуже различал валявшиеся на мостовой трупы двух полицейских. Дым окутал его с ног до головы, и он решил: прорваться в ночь он сумеет только сейчас.
Но в этот момент пламя с кровати перекинулось на пропановый обогреватель: горячий газ разорвал медную трубку, подсоединенную к вертикальной цистерне с обратной стороны дома. Когда огонь добрался до цистерны с газом, то задняя стена от взрыва рухнула, открыв дорогу огненному шквалу: тотчас же синхронно взорвались все четыре гранаты Рольфа, разрушив и переднюю стену. Какое-то мгновение боковые стены еще оставались стоять, образуя своего рода туннель, по которому двигался перегретый газовый поток. Затем исчезли и они, и в небо взметнулись языки огня и пляшущие обломки.
— Едрит-твою бога душу мать! — заорал Брауэр, прикрывая, как и другие толпившиеся рядом с ним "коммандос", голову от сыпавшихся дождем раскаленных обломков.
Манкузо обернулся и посмотрел туда, где прогремел взрыв, заставивший задрожать стены гриль-бара, как если бы началось землетрясение. С полок на пол со звоном полетели бутылки и стаканы, а толстуха барменша, присев на корточки, обхватила голову руками и запричитала.
Посмотрев на плескавшееся в его стопке недопитое виски, Манкузо выругался:
— Дерьмо собачье! — бросил он в бессильной злобе.
23.25.
Была уже глубокая ночь, когда в офисе Бендера наконец-то раздался звонок.
— Да? — спросил Лу, снимая трубку внутреннего телефона.
— Я хотел бы повидаться, если не возражаешь.
— Где?
— У меня в кабинете.
Когда Бендер зашел в Овальный кабинет, он застал президента сидящим за столом. Бейкер, однако, не работал: пиджак его висел на спинке стула, узел галстука съехал набок. Перед ним стояли два стаканчика виски.
— Этот для тебя,— указал президент на один из них.
Бендер сел, после чего они чокнулись и выпили.
— Ну как все прошло? — спросил Бендер.
— Предсъездовские обеды с губернаторами, на мой взгляд, следует объявить вне закона. Это все равно что разрешать футболистам заключать пари перед собственной игрой.
— Я имею в виду не это. А Фэллона.
— Да-да,— кивнул президент.— Плохо.
— О?! — Бендер окаменел.
По его расчетам между президентом и Фэллоном неминуемо должна была возникнуть любовь с первого взгляда. Теперь же, похоже, им придется притираться друг к другу.
— Вообще-то у сенатора есть прекрасные идеи. Насчет наших внутренних проблем, торговли и тому подобного.
— Что ж, это вдохновляет.
— Ну, постольку поскольку…— Президент подался вперед.— Лу, он фашист. Слушать его — это все равно что слушать Муссолини. Или и того хуже.
Бендер пожал плечами:
— Сэм, он еще молод. Ему только предстоит узнать, что…
— Лу, он сидел на этом вот диване и убеждал меня, что международные проблемы наше поколение не сможет решить путем переговоров. Они будут решены на улицах. С помощью СТАЛИ.
Бендер махнул рукой.
— Это так, разговоры.
— Опасные! Он тащит нас назад — к дипломатии канонерок. Он требует вооружать наших союзников в Латинской Америке.
— Ну, ничего. Просто придется помочь сенатору в составлении его предвыборной речи.