Салли откинулась на спинку сиденья: она была сыта, она была довольна собой. И хотелось ей теперь только одного — поскорее рассказать обо всем Терри.
— Ну как у тебя сложилось с Томми Картером? — спросил Крис.
— Он предложил часовое интервью. В лучшее вечернее время.
— Вот это да! Конец света!
— Я отказалась.
— Не может…
— Сказала ему, что нам нужна серия из трех теледебатов для кандидатов в вице-президенты — и в самые лучшие часы.
— Вот это да! — воскликнул Крис.— Хотел бы я быть там, чтобы увидеть его в этот момент. Он не поперхнулся?
Салли пожала плечами.
— Он просто встал и позвонил в свой офис в Нью-Йорке.
— Не шутишь? — Крис искоса взглянул на нее.— И?… И?…
— И там будет видно.
— Будет видно! Господи, Салли, ты правда думаешь, что выгорит?
— Я просто не думаю, что у них есть выбор.
— Господи, Салли, да ты гений!
— Вполне вероятно. А теперь выкладывай, что ты знаешь.
— В сравнении с тобой — ничего. Уикофф болтается в Техасе — и никто пока не раскололся. Думаю, что Истмен накрылся. Ведь он хотел выведать что-нибудь насчет Терри и тиснуть в газетах.
— Я бы не говорила так уверенно, как ты. Истмен хотя и дубина, но не подлец.
— Зато Уикоффу подлости хватит на них обоих. Но если Истмена сковырнут, то они оба окажутся без работы. Ты понимаешь, кого мы тогда получим в лице Уикоффа?
— Противника. И опасного.
Оставшуюся часть пути оба проехали молча. Добравшись вскоре до Кембриджа, они застали там состояние полнейшего хаоса.
Его обычно тихие и нарядные улочки были буквально запружены полицией — не только из самого городка, но и соседнего Чеви-Чейз, штата Мэриленд, и дорожно-патрульной службы. Из домов повысыпали люди, на всех углах, перекрывая улицу, стояли патрульные полицейские машины. Доступ к Кресент-драйв был полностью блокирован. Крису и Салли приходилось то и дело показывать агентам в штатском свои удостоверения сотрудников аппарата конгресса. Притом на каждой такой вынужденной остановке к их машине сразу же пристраивались патрульные в форме, с пистолетами наготове.
— Может быть, вы скажете,— обратилась встревоженная Салли к одному из полисменов,— в чем, собственно, дело? Что тут произошло?
Тот, не ответив, махнул рукой, отсылая ее вперед.
— Господи, Крис…— прошептала Салли.
При подъезде к Кресент-драйв улица оказалась перегороженной двумя бронетранспортерами Национальной гвардии. Рука Салли, протянувшая удостоверение, мелко дрожала. Один из гвардейцев, капитан, держа руку на кобуре, грубо потребовал, чтобы она вылезла из машины.
— Улица закрыта для любого транспорта. Отдайте ключи моему сержанту: машину вам вернут, когда вы будете выезжать обратно.
— Но я помощница сенатора Фэллона по печати…— взмолилась она.— Скажите же, что случилось?
— Была перестрелка. Убит полицейский.
— О боже!… А что с сенатором Фэллоном?
— С ним все в порядке, мисс. Проходите.
Салли прижала руки к груди, чтобы успокоить заколотившееся сердце.
— Пошли! — обернулась она к Крису и заспешила вверх по холму.
— Мисс Салли, они…— Экономка Катрин стояла в дверях в окружении агентов секретной службы.
Но Салли, не дослушав, бросилась по коридору в кабинет: Терри сидел — живой и невредимый — в обществе двух молодых людей из штаб-квартиры их партии. Перед ними на кофейном столике была разложена схема зала в Сент-Луисе, где в скором времени предстояло собраться съезду. При ее появлении мужчины сразу же поднялись.
— Салли, ты помнишь…— начал Терри.
Не дав ему договорить, она подбежала к нему и, рыдая, обвила его шею руками. Салли плакала не как женщина, а как ребенок, горько и безутешно. Терри стоял, опустив руки, явно смущенный этим неожиданным всплеском чувств. Потом он с нежностью обнял ее за плечи, прижав к себе.
— Джентльмены,— обратился он к гостям,— я прошу вас извинить нас, но…
Те дружно закивали головами и поспешно засеменили к дверям.
— Ну, ну,— заговорил Терри,— успокойся же. Все в порядке.— И, посмотрев на стоявшего в дверях Криса, добавил: — Все в порядке.
Крис затворил створки дверей. Теперь, кроме них, в комнате никого не оставалось. Сидя рядом с Терри, Салли еще долго не могла сдержать слез, выплакивая все тревоги минувших четырех дней, все свои сомнения и страхи, которые она делила с этим человеком уже долгие годы. Постепенно ее всхлипывания перешли в надсадный кашель: в глазах больше не было слез, и в этот момент Терри попытался слегка приподнять ее подбородок.
— Я в порядке. Правда. Не беспокойся, девочка.