Внизу суетились ребята, пытаясь понять, почему не отрубается звук. Ага, желаю успеха.
— Мы говорим не об... — вклинился ведущий.
— Заткнись! — оборвал парня. — Ты спросил, что я отвечу на обвинение — я отвечаю. Завались и слушай.
Поворачиваюсь к Виктору.
— Так где я неправ? Что сдал твою трусливую задницу директору? Заслужил. Если бы ты, как положено дворянину, бросил мне вызов, один на один, неважно, законно и на арене, или один на один где-нибудь без лишних свидетелей... Да, я бы соблюдал неписаные законы. Но ты этого не сделал. Ты поступил, как шакал трусливый, способный говорить только с заведомо слабым. Почему ты не рассказал, что использовал девчонку, чтобы выманить меня из класса? Это же так благородно.
Поворачиваюсь к трибунам.
— Считаете ли вы поступок этого труса достойным дворянина? Я не считаю. И не признаю за ним права что-либо требовать здесь. Да, я сдал его директору. Не хотел марать руки, но и оставлять низкий поступок безнаказанным не мог. Так скажите мне, где я неправ? Где я нарушил не букву, а дух неписаных правил?
Поворачиваюсь к судьям.
— Вам мне тоже есть что сказать. Одной фразы про крысу достаточно, чтобы понять — ни о каком суде не идёт и речи. Вы заранее всё решили, весь этот балаган был задуман, чтобы унизить меня и оскорбить. Кто не заметил — мой микрофон отключили практически сразу, а свет убрали, — поясняю для зрителей. — На фоне всего этого хочу спросить: а судьи кто? Кто вы, прячущиеся за безликими масками? Кто вы, те, что должны были выступать гарантом справедливого суда? Где ваша беспристрастность?
Улыбаюсь.
— Ваши слова — пустой звук. Сотрясание воздуха, не более. Всё больше Слепой Суд превращается в шоу, на котором линчуют неугодных. Но я шёл сюда, не боясь приговора, потому что кучка трусливых попугаев неспособны оскорбить достоинство дворянина.
Один из судей не выдержал и сделал шаг вперёд.
— Ты заплатишь за оскорбление! Дуэль! Назови время, место и оружие!
Я не успел ответить. С трибун донёсся уверенный голос.
— По законам Слепого Суда судья, бросивший вызов на дуэль, пожизненно лишается права называться судьёй, — я не видел говорившей, но голос узнал. Славяна. — Ты действительно хочешь снять с себя полномочия?
Парень под мантией дёрнулся.
— Я отменяю вызов на дуэль. Сейчас, — последнее слово прозвучало угрозой.
— Если я узнаю, что ты бросил Мартену вызов, неважно где и когда, вынесу вопрос о снятии тебя с должности. Если я узнаю, что ты, повторяя за Давыдовым, попытаешься трусливо ударить в спину Мартена... Пеняй на себя! — продолжила забивать гвозди в крышку гроба. — Я с отвращением вынуждена признать, что в словах Мартена слишком много правды. Ты услышал моё предупреждение. Ведущий. Объявляй голосование присяжных.
Ха, судьи останутся не у дел. Ведущий подчинился, а куда бы он делся? Церемониал я пропустил мимо ушей. Голосование присяжных выглядело просто. Ведущий спросил, кто принимает мою сторону в споре. По правилам он должен был начать с Виктора, но переволновался парень. Первой зал осветила вспышка Славяны, позволив её разглядеть. Светлячок пролетел над головами людей и остановился надо мной. Вскоре практически все присяжные отправили такого же светлячка ко мне. На вопрос, поддерживает ли кто-нибудь Виктора, зал бездействовал.
Так я заявил о себе.
Глава 17
Подмосковье. Поместье Барона Мартена
Октябрь 1982 года
Вечером понедельника машина привезла меня в особняк отца. Предстоял ожидаемый сложный разговор со Светланой. Отец пообещал с ней заранее поговорить, сняв часть необходимых объяснений с меня. Чистая психология, женщина не сразу научится воспринимать меня, как мужчину, что старше её самой. Так что маленькая надежда отделаться малой кровью у меня была. Совсем маленькая, почти мизерная. Дурочкой Света не была, но и просто так поверить в нашу с Гришей безумную история тоже не могла.
Шёл я сразу в кабинет, минуя покои отца. Зайду к нему позже. Света, вопреки моим ожиданиям, не сидела за столом, напоминая, кто здесь власть, а стояла у окна. Мы встречались тет-а-тет, что радовало.
— Светлана.
Она обернулась, мрачно заглянув мне в глаза. Руки сложены в замок, поза напряжённая.
— Гриша мне рассказал о лежащих на тебе запретах. Якобы ты сказал всё, что мог сказать.
Я развёл руками:
— Могу разложить ритуал, написать подробную пояснительную записку. Правда, на это уйдёт неделя, если более ничем не заниматься.
— Очень удобно, да? — дружелюбия в голосе и на лице женщина не прибыло ни на грамм.
Вздыхаю, проходя к барному столику.
— Слушай, я бы сам с удовольствием скинул часть своей ноши на кого-нибудь. Но одна моя ошибка — и наш род исчезнет. Ты готова рисковать?
Я не видел Свету, наливая в два бокала виски, на пару глотков в каждый. Развернулся и под её тяжёлым взглядом подошёл, протягивая ей бокал. Света приняла и легко выпила.
— Нет, не готова. Но тебе придётся мне доказать, что ты действительно вышел на двадцатый ранг. Одно заклинание, высшее, конечно. Схему. Всё необходимое на столе.
Закатил глаза, но спорить не стал. Чтоб её, даже на основную схему уже уйдёт пару часов, а если со всеми пояснениями... Но отдаю должное — отличная проверка. Снимает много вопросов. Сажусь за стол, где разложены письменные принадлежности. Без лишних предисловий принимаюсь за дело. Схема, раскладка, модель... Мысленно матерюсь, ведь довоенные правила начертания несколько строже, а я работаю в привычном мне стиле. Да и плевать, разберётся. Светлана не торопила, не стояла над душой, сидела в кресле и читала книгу.
Накидать первичную схему было несложно, но высшая магия потому и высшая, что за внешней простотой скрывался огромный пласт неочевидных нюансов. Магия не с потолка делилась на низшую, основную и высшую, в Европе основную делили ещё надвое.
Низшая магия, заклинания с первого по пятый ранг. И дело здесь не только в количестве узлов в теле мага, они, узлы, могут быть абсолютно разными. Маг, выбравший путь ближнего боя, сможет применять те же заклинания, что и его товарищ, выбравший развитие магического искусства, и далеко не всегда второй будет иметь преимущество перед первым, хотя, казалось бы. Подтягивается и множество неочевидных вещей. Плотность магической энергии, её пластичность, пропускная способность каналов. Я сталкивался с забавными конфузами.
Знал я парня, типичного рукопашника. Даже с ритуалами, известными нам на тот момент, он не мог пробиться выше седьмого ранга, дефектный исток не тянул, такое случается. Развит парень был именно в качестве рукопашника, однако достиг впечатляющей эффективности. И одна дурочка, чистая чародейка, находившаяся на девятом ранге, поспорила, что без труда справится с рукопашником. Однако парень имел больший опыт. Пусть качеством магии он уступал девушке, но это её не спасло. Рукопашник забросал девушку слабыми, но простыми и быстрыми заклинаниями, банально лишив возможности отвечать.
Но я отвлёкся, выводя пояснения к основному рисунку. Низшая магия — всякая мелочёвка, бытовая в основном. На таком ранге маг попросту не может сконцентрировать энергию до плотности, достаточной для нанесения ущерба, а значит, на таком же уровне находятся и заклинания. Как ты не пыхти, но магическая стрела третьего ранга останется магической стрелой. Сильный маг лишь сможет запустить не одиночную стрелу, а целый ворох, быстрее, без лишних телодвижений, быстрым сотворением. Но стрела останется стрелой.
Основная магия — с пятого по пятнадцатый ранг. Магия, как она есть. Здесь есть всё, полное разнообразие. И потому всё, что находится на шестнадцатом ранге и выше, так отличается от основной магии. Высшая магия заигрывает с законами мироздания, обходит ограничения, пользуется различными тонкостями и нюансами взаимодействия различных энергий.