Единственное, чего я немного опасался — намёки на вступление в брак. Против самого брака ничего не имею, в будущем. Сейчас у нас на это не будет времени. К тому же не хочу, чтобы у Славяны сработала психология, и уверен, что у Виктории точно сработает. Потому что стоит нам обвенчаться, как пойдут разговоры о детях. И не объяснишь ведь, что Славе как минимум нужно пройти полную трансформацию зверя, не нарушая её всякими потрясениями, вроде беременности. А беременность, в свою очередь, не стоит мешать с трансформацией. Однако никаких намёков, буду считать, что родители и сами понимают необходимость магического развития.
Григорий с интересом расспрашивал о ходе подготовки. Слава мне поведала, что скромничает насчёт своих способностей, поэтому о её роли в команде не стоит широко распространяться. Поэтому я говорил о другом, об общих результатах. Славу похвалил, в рамках именно общих результатов. И оставил мужчину вполне довольным и удовлетворённым моей скромной персоной.
Виктория по окончании ужина предложила нам остаться, сообщив, что нам (!) со Славой (!!) постелено в одной (!!!) комнате. Чем вызвала лёгкое смущение девушки. Одно дело, когда все всё понимают, но молчат, и совсем другое вот так, открыто, до свадьбы. Я не смог удержаться и попросил Славу показать мне её детскую комнату, ведь мы же для этого достаточно близки. Девушка из-за тихой паники не успела отказать, а Виктория, многозначительно улыбаясь, уже сама была готова мне всё показать. Паника Славы взяла новую высоту, ведь мама могла столько всего рассказать… В общем, экскурсию девушка мне провела сама. Это было очень мило.
В целом всё прошло мило, по-семейному. Пусть говорят, что первое впечатление можно произвести только раз, но родители Славы полностью реабилитировались, показав себя вполне приятными людьми. А уж как была хороша сама Слава, одновременно смущённая и ободрённая родительским благословением, приятно вспомнить.
Глава 20
Москва. Поместье князей Шемякиных.
Май 1983 года
Очередной раунд завершился. Народ выходил с площадки полигона, где мы уже третий день отрабатывали бой. И всё вроде бы неплохо, результат есть, народ действует именно так, как надо. Все базовые движения, походка, удержание оружия, перезарядка, выглядывания из-за углов и тому подобное, всё в порядке. Взаимодействуют тоже в целом вполне… нормально, скажем так. До хорошего профессионализма там ещё далеко, но для нескольких дней всё равно результат отличный.
Магией не пользуемся, потому что на отборочный разрешён только огнестрел и личные способности. Умеешь пробивать кулаком каменные стены — молодец, не умеешь — пользуйся винтовкой. В лиге разрешена магия до десятого ранга включительно, для формального равенства всех бойцов. И неважно, что одно и то же заклинание в руках разных магов — это разные вещи. Таковы правила, устанавливают их сильнейшие.
Однако что-то мне не нравится. И вдруг меня осенило, когда увидел лица парней, тех, чья команда победила. Уверенность в себе, расслабленность, довольство. Понятно, головокружение от успехов. Высокий боевой дух — это хорошо, но у нас здесь нечто совершенно иное. Зазвездились ребятки, надо на землю возвращать.
Вздохнул, окинул полигон взглядом. Нанятые работники установили макеты домов, притащили несколько старых автомобилей, для антуража, мусора накидали, с той же целью. Короче, множественные и разнообразные укрытия и препятствия, создающие учебное поле боя. Посмотрел, запомнил, пошёл к Игорю.
— Построй-ка личный состав.
Старшина, тоже заметивший разрушительные и опасные тенденции, с пониманием кивнул. Я пока сходил до арсенала, взял пистолет и несколько магазинов. Вернулся, встал перед строем, улыбнулся. Получил в ответ довольные улыбки. Не у всех, но у большинства.
— Вижу, своими успехами вы небезосновательно гордитесь, — громко обращаюсь сразу ко всем.
Ага, подвоха ещё не чувствуют.
— Боевой дух высок, полные штаны самомнения, готовы врага хоть на рога, да?
Улыбки повыцвели. Народ начал что-то подозревать.
— Сейчас мы с вами сыграем в увлекательную игру. Старшина. Давайте сообразим максимально эффективное отделение, два десятка человек как раз хватит. Полное снаряжение. Готовьте.
Раздались команды. Игорь без труда собрал лучших из имеющихся и послал набивать магазины патронами. Я сходил за Павлом и прервал его тактические игры, потащив на полигон.
— Видишь ли, — объяснял я сложившуюся ситуацию. — Самоуверенности много стало. Наглеют, забывают базовые приёмы, не осторожничают лишний раз. Что-то получаться начало, но не понимают — салаги они ещё зелёные.
Светлов, парень неглупый, как я это не один раз отмечал, понял, о чём идёт речь. Не знаю, на своём опыте он с таким сталкивался, или подсказал кто. Главное, что возникшую проблему он осознавал.
— И что ты хочешь сделать?
— Указать на заблуждение. Наглядный пример устроить.
Дальше логическая цепочка собиралась легко, и Паша меня не разочаровал.
— Ты выйдешь против нас? В одиночку?
— Именно, — киваю. — Даже способности сильно использовать не буду, не потребуется. Они же уже как дети, сами подставляются.
Сказано — сделано. Вот я снова стою перед строем, теперь поделённым на две группы. Павел возглавил маленькую, остальные сегодня зрители.
— Ставлю задачу — пристрелить меня. Времени вам три минуты. Полигон у нас не настолько большой, управитесь. Обратный отсчёт — тридцать секунд.
Я небрежной походкой пошёл к полигону, на ходу вынимая и взводя пистолет, а также надевая маску и очки. Опытный стрелок, специалист по использованию пистолетов, может вполне уверенно стрелять от бедра по мишени типа человек шагов с тридцати — сорока. Подразумевается стрельба в движении, не целясь, причём не только прямо под собой, но и в сторону, или вообще назад, если сноровки хватает из неудобного положения палить. Про себя могу сказать, что уверенно попадаю с шагов двадцати, если навскидку. Если буду прицеливаться — посажу в голову и с полусотни шагов. Но стрельба — это, по большому счёту, дело второстепенное и даже третьестепенное. Важнее сделать так, чтобы меня не зажали со всех сторон.
Отсчёт заканчивается, две группы учеников проникают на полигон. Пусть он у нас небольшой, но сразу от входов меня не видно. Я прикрываю глаза, ориентируясь на звук. Слышу, ощущаю дистанцию, направление. Три, два, один.
Вскидываю руку и стреляю, ровно один раз, прежде чем нырнуть в открытие от ответного огня. Однако минус один. Быстро двигаюсь к одному из бутафорских домов. Тройка самых быстрых и смелых успевает вместе со мной. Вскидываю пистолет и стреляю, грудь-грудь-голова, минус два, но «убитый» мешает пристрелить двух других, что верно и для противников. Сближаюсь, успевая поймать цевьё и отвести ствол в сторону, стреляю в упор, в грудь и контроль в голову. Минус три. Последний в тройке направляет на меня автомат из-за плеча товарища, но неудачно выставляет ногу. Выстрел в колено, это достаточно больно, противник нагибается, показывая голову. Выстрел. Минус четыре.
Запрыгиваю в здание, уходя от огня преследующих меня учеников. Первая группа бежит прямо за мной… Ой, дети. Оставляю у входа светошумовую гранату, сам прячусь за стену. Хлопок, вхожу. Два выстрела, минус пять, минус шесть. Магазин пустой. Хватаюсь за автомат «убитого» и выпускаю весь магазин. Это они здесь зажаты и не могут стрелять, чтобы в своих не попасть. Судя по тому, что вижу, минус семь, минус восемь и минус девять, ещё двое «ранены». Спокойно, пусть и быстро, перезаряжаю пистолет и делаю минус десять и минус одиннадцать.
Двое запрыгнули через окно в соседней комнате, только слишком громко. Вхожу навстречу смельчакам. Удар в лицо, несильный, но дезориентирующий, выстрел в плечо второму, выстрел в лицо первому, минус двенадцать.
Движение сзади, дёргаюсь, меняясь местами с «убитым». Двое вошедших следом за мной вскидываю оружие, но медлят, не понимая, где свои, а где я. Стреляю в грудь одному, пригибаюсь, потому что оставшийся позади стреляет в меня, удерживая автомат одной рукой. Попадает в спину товарищу. Стреляю за спину, в колено (выгнуть руку и попасть в голову теоретически можно, но не гарантировано), толкаю «убитого» на противников, перекатываюсь, уходя от очереди подранка. Пули барабанят по полу. Остановившись на спине, стреляю, добивая дважды раненого, минус тринадцать. Вскакиваю и бегу в окно, выпуская остаток магазина в сторону двери.