Ну и в-третьих, появление Умнова мгновенно сказалось на скорости и эффективности нашей с Вязовой работы.
Приходилось постоянно придумывать какие-то поручения и отсылать барона то за пирогами, то за отчётами казначейства, то за выписками приказов предыдущего министра финансов.
Он, кстати, находился в Сенате, захваченном, по официальной версии, личом, и всё, что от него осталось — высушенная мумия.
И это бывший министр ещё легко отделался. Ох, с каким удовольствием я бы с ним пообщался!
Думаю, на дыбе он бы рассказал много чего интересного, но… увы.
А так, бо́льшая часть бухгалтерии куда-то делась, денежные переводы оказались серьёзно подтёрты, и даже журнал приёма посетителей оказался залит чернилами…
Да и потом, мало того, что разобраться в махинациях предыдущего министра финансов было практически невозможно, так ещё и приходилось скрывать результаты своей работы от Умнова.
И чем дальше, тем было сложнее.
Что я, что Ирина Олеговна понимали, что предыдущий министр финансов воровал. Причём воровал по-крупному, но получить стройную картинку было практически невозможно. И единственное, что не вызывало никаких сомнений: Империя — банкрот.
Вот только отследить, куда делись деньги, не представлялось возможным…
Ещё утром я был уверен, что мне удастся навести порядок за пару дней, но все мои ожидания разбились о суровую реальность.
В итоге, к пяти часам вечера, мы с Вязовой были вынуждены расписаться в своём бессилии.
Я был зол, Вязовая подавлена, и только барон Умнов чуть ли не светился от счастья.
Увы, но первый раунд остался за чинушами.
— На сегодня хватит, — проворчал я, отрываясь от кипы бесполезных бумаг. — Продолжим завтра.
— Но Макс Павлович, — на лице Вязовой читалась решимость не спать всю ночь, но нащупать хотя бы одну ниточку. — Мы так и не выяснили, куда делись деньги.
— И не выясним, Ирина Олеговна, — вздохнул я. — Точнее, выясним, но не сразу. Возможно, на это уйдут месяцы.
— Вы хотели сказать, годы? — поправила меня Вязовая. — В любом случае, несколько зацепок у нас есть.
— Армейские заказы, строительство дворцов и организация бесконечных праздников? — покивал я. — Направления перспективные, но у нас нет зацепок.
— Дайте мне три дня и доступ к имперскому банку, — заявила Вязовая, — и я вычислю, где были реальные заказы, а где коррупционные схемы.
— Даже так… Но без бумаг мы же не сможем доказать факт хищения?
— Не сможем, — подтвердила Вязовая, — но, насколько я поняла, Императору нужны результаты.
— Нужны, — покивал я. — Думаю, мне удастся убедить Императора закрыть глаза на предоставление доказательств.
На этих словах и так напряжённый барон Умнов напрягся ещё больше.
— В таком случае я продолжаю работать? — Вязовая показала на целую кипу бумаг. — Я уже нащупала несколько ниточек, осталось только перепроверить несколько сотен актов…
— Продолжаете, Ирина Олеговна, — улыбнулся я. — Но только завтра. Рабочий день на сегодня закончен.
— Странный вы начальник, Макс Павлович, — усмехнулась аудитор. — Силком работника домой отправляете. Я могу остаться и поработать с бумагами до завтрашнего утра.
— Нет, так не пойдёт, — я поднялся с кресла и, с удовольствием потянувшись, вышел из-за стола. — До завтра, Ирина Олеговна.
— Можно я хотя бы пораньше приеду? — вздохнула Вязова. — Иначе нам не успеть.
— Берите карету и приезжайте хоть в шесть утра, — отмахнулся я. — Но я утром люблю поспать, а в моё отсутствие в кабинете находиться нельзя. Поэтому, Ирина Олеговна, завтра утром вам придётся работать в приёмной. Ключ я вам оставлю.
— Спасибо, Макс Павлович, — поблагодарила меня Вязовая. — Я как раз закончу с этими отчётами! — аудитор показала на внушительную стопку бумаг. — Барон, вы поможете перенести эти бумаги в приёмную?
— Конечно, Ирина Олеговна, — Умнов обращался с Вязовой так, словно последняя была дворянкой. — С удовольствием.
Я же, пока барон демонстрировал, какой он весь из себя джентльмен, достал из Инвентаря золотую монету Пожарских, накрыл её исписанными черновиками и, скомкав бумагу, швырнул получившийся клубок в камин.
И только после этого вышел в приёмную, где меня дождались мои замы.
— Всё, рабочий день окончен!
— Как скажете, Макс Павлович, — Вязовая поджала губы, но спорить со мной не стала.
— До свидания, Макс Павлович, — Умнов остановился у выхода из приёмной в коридор и посмотрел на Вязовую. — Только после вас, Ирина Олеговна.