Мысль Виша мне понравилась, и я произнёс её вслух.
— А ведь османы могли стать нашими союзниками…
— Не могли, — покачал головой Галицин. — Султан — возможно. Но англичане не для того вкладывали в осман столько денег, чтобы позволить им стать нашими союзниками. Случившееся — закономерный результат твоей помолвки, Макс.
— И не смей лезть к кракену, Макс, — потребовал Император. — Это приказ.
— Но Ваше Величество!
— Это приказ, князь, — нахмурился Александр. — Впервые за долгое время у нас появился дипломатический рычаг влияния на островитян, и я не дам тебе его уничтожить.
— А как же мирные жители?
— Эвакуируются, — отрезал Император. — Не сто́ит списывать со счетов османскую армию и государственное управление.
— Но они нам помогли!
— А ты помог им, — Александр устало покачал головой. — Думаешь, главная причина коварного удара англичан — это твоя помолвка? Это лишь повод. Огненные янычары — вот истинная причина случившегося. Ты дал османам сильное оружие, и англичанам это не понравилось. Что до твоей помолвки, то это… удачная причина. Особенно после того безобразия, которое ты устроил на их острове.
— Звучит, как правда, Макс, — проворчал Виш. — Неприятная, но правда.
— Что-нибудь ещё, князь? — Император дождался, пока я покачаю головой, и перевёл взгляд на Галицина. — Граф?
— Никак нет, Ваше Императорское Величество!
— В таком случае, не смею вас задерживать, — кивнул на дверь Александр.
Галицин тут же направился к двери, а следом, подхватив Людвига под руку, пошёл и я.
И уже у самой двери, провожаемый взглядами императорской пары, я не удержался.
— Приятного аппетита.
За мгновение до того, как за моей спиной захлопнулось дверь, я услышал недовольный голос императрицы.
— Каков наглец!
Не знаю, что ответил ей Император и ответил ли, но стоило оказаться в коридоре, как мне резко стало не до венценосной четы.
Мало того что Галицин требовательно поманил меня за собой, так ещё и голова чуть не взорвалась от целой оравы ментальных посланий.
Больше всего их было от Камнева.
«Макс! — видимо, Дмитрий пытался выйти на связь чуть ли не ежесекундно. — Макс, это срочно, ответь!».
«Я тут, Дим, — в голову лезли мысли она страшнее другой. — Что случилось? Только не говори, что проблемы с девчонками или с Ариной».
«С Ариной всё нормально, как и с Марией и Ангелиной, — успокоил меня Камнев. — Но насчёт девчонок ты прав».
«Не томи уже, — воскликнул я, злясь на неизвестность и манеру общения Камнева. — Что случилось?».
«Всё узнаешь лично, — отрезал Камнев. — И поспеши. Мы ждём тебя в поместье».
— Макс? — Галицин бросил на меня недовольный взгляд. — Долго тебя ещё ждать?
— Простите, Сергей Геннадьевич, — приняв решение, я чуть ли не бегом кинулся в сторону своего кабинета. — Срочное дело. Я загляну к вам чуть позже!
— Макс!
Но я, оставив графа позади, уже мчался по коридорам императорского дворца.
— Кажется, Макс, — Виш был заинтригован ничуть не меньше меня. — Твоя месть стала тем ключом, который открыл ящик Пандоры.
Глава 28
Залетев в приёмную, я махнул оторвавшейся от бумаг Вязовой рукой и, не дожидаясь ответа, бросился к себе в кабинет.
Оказавшись у камина, я создал Огненный портал в поместье Дмитрия, но не успел шагнуть в пламя, как сзади послышался дрожащий голос Людвига.
— Я… не смогу, Макс.
Вампир всё это время безмолвно следовал за мной, но вид взметнувшегося пламени испугал его до чёртиков.
Скорей всего дело было в полученной психотравме — визит на огненный план дался Людвигу непросто — но заниматься сеансом психоанализа не было ни сил, ни времени.
Поэтому я молча сгрёб вампира в охапку и шагнул в камин.
— Не-ет!
Людвиг дёрнулся, пытаясь вырваться из моих рук, но, во-первых, я держал крепко. А во-вторых, в следующее мгновение мы уже оказались в гостиной Камнева.
— Уже смог, — я, не выпуская вампира, посмотрел ему в глаза. — Людвиг, я понимаю, что тебе сейчас непросто. Но знай, сдашься — станешь слабым. Справишься со страхом огня — станешь сильнее. Ты был на огненном плане и выжил под палящим солнцем, понимаешь? Обуздаешь свои страхи и станешь единственным вампиром, который не боится солнечного света. Подумай об этом.
И, не дожидаясь ответа, отпустил Людвига.
По уму, нужно было пообщаться с ближником, поговорить с ним, успокоить, описать перспективы его дальнейшего развития, похвалить за силу воли и мужество, но сейчас на это не было времени.