Смяв стражу, кавалеристы продолжили свой забег, но когда до Тюильри оставалось проскакать не более сотни метров, на мраморных ступенях дворца появилась высокая, широкоплечая фигура с золотой короной на голове.
— Стойте!
В его голосе было столько власти, что Миллер, не раздумывая, вскинул руку вверх, отдавая приказ остановиться.
Я же, несмотря на приглушённые эмоции, невольно зауважал короля Франции — а это был именно он — мало кто может выйти навстречу несущейся на тебя кавалерии.
Недовольно заржали кони, слитный грохот копыт сменился грохотом экстренно тормозящего локомотива, а я, не дожидаясь, пока Миллер и его всадники окончательно остановятся, спикировал вниз.
С таким расчётом, чтобы оказаться напротив короля.
— Князь Огнев-Пылаев-Пожарский, десница Императора Александра, — представился я, дождавшись, когда Миллер спрыгнет с лошади и встанет по правую руку. — Со мной командующий четвёртым кавалерийским корпусом, генерал Миллер. У вас минута, Ваше Величество.
— Я понял, кто ты, — поморщился король, скользнув по нам нечитаемым взглядом. — Чего вы хотите?
— Полной капитуляции, — безэмоционально ответил я. — С беспрепятственным проходом по территории Вашей страны и передачей полного доступа к портальной сети Франции.
Было очевидно, что король никогда не пойдёт на такие условия, поэтому одновременно с этим я готовил несколько разрушительных по своей мощи плетений.
— Я согласен.
— Что? — поперхнулся Виш.
— Что вы сказали? — переспросил Миллер.
И даже я, несмотря на поставленный Вишем эмоциональный блок, с удивлением вскинул брови.
— Для начала развей свой Огненный торнадо, — буркнул король. — Ты знаешь, сколько времени мои садовники работали над этим парком?
— Какой парк? — возмутился Виш. — У тебя на пороге стотысячная армия, дружок! Ты не о том думаешь!
— Макс? — Миллер, которого слова короля выбили из колеи, покосился на меня.
— Готово, — я усилием воли развеял Торнадо. — Но знайте, Ваше Величество, если вы тянете время, я сожгу весь Париж.
— Только поэтому я и веду эту… — король скривился, — светскую беседу. Велите вашим войскам остановиться. Франция — капитулирует. Ваши войска беспрепятственно смогут проходить куда хотят, но за их поведение будет отвечать Александр.
— Хорошо, — кивнул я. — Поправка. За поведение войск буду отвечать я. Генерал…
Миллер коротко кивнул, сжал в кулаке переговорный амулет и, отойдя в сторону, принялся раздавать приказы.
За спиной короля тем временем появилась дворцовая стража, гвардейцы и вооружённые шпагами придворные.
Судя по их аурам, они вполне себе могли дать бой кавалеристам Миллера.
— Неужели ловушка? — пробормотал Виш. — Виктóр тянул время?
— Держи, Пожарский! — король протянул мне свой скипетр. — Этот маршальский жезл не только даёт полный доступ к потальной сети моей страны, но и власть над армией.
— Ваша армия нас не интересует, — покачал головой я, принимая, тем временем жезл. — Александр велел передать, что наше появление в Париже — ответ на захват Варшавы французским легионом.
Мы оба знали, что это лишь официальная причина, но король Франции сумел сохранить лицо.
— Мои генералы погорячились. Виновные будут наказаны. Мой венценосный брат Александр может ни о чём не переживать.
— Переживать! Хах! — усмехнулся Виш. — Во даёт!
— Ваши генералы — это ваши проблемы, — холодно ответил я. — Также считаю своим долгом предупредить: если ваши адмиралы не вернут флот на родную стоянку, все корабли будут уничтожены.
Виктóр недовольно кивнул и властно взмахнул рукой.
К нему тут же подбежал кто-то из придворных и подал золотой переговорный амулет.
— Флот возвращается домой, — процедил король Франции. — Немедленно.
— Вот теперь точно всё! — Виш неверяще покачал головой. — Неужели у нас получилось, Макс? Спроси его, почему он не стал принимать бой и капитулировал?
— Перед тем как я уйду, — я посмотрел в глаза королю Франции. — Скажите, Ваше Величество, почему?
— Почему я капитулировал? — уточнил Виктóр.
— Именно.
— Есть вещи, которые важнее войны и власти, — высокопарно ответил король Франции. — Например, красота.
Стоя́щие за спиной Виктóра придворные одобрительно зашептались, а кто-то даже начал аплодировать.
— Я люблю свой город и свою страну, — продолжил тем временем Виктóр. — И ненавижу войны и… англичан.
— Вот оно в чём дело! — протянул Виш. — Он, конечно, многое не договаривает, но суть ясна. Француз решил технично соскочить… А ведь неплохо придумано!