— Рита. Не уходи, пожалуйста.
На мосту появился сын Тора. В этот момент Фрей почувствовал, что ноша на его руках становится легче. Поражённый и ничего не понимающий Фрей увидел, как Рита растворяется на его руках, превращаясь в миллионы световых огоньков. Пытаясь найти объяснение, Фрей кинул вопросительный взгляд сначала на короля, потом на друзей.
— Я не стану наказывать тебя, Хеймдальсон-младший, — в голосе сына Тора скользило сочувствие. — Ты уже получил своё наказание.
К Фрею подошли Эль и Гуди и обняли его с разных сторон. Но Фрей этого не чувствовал. Он вообще ничего не чувствовал. У него было такое ощущение, что он сам умирает. И пусть рана не физическая, ему казалось, что из него вытекает жизнь. Поэтому он не обратил внимания, когда мост стали окружать ветки дерева, образуя некое подобие сферической беседки. Ветви, сначала энергетические и появлявшиеся из воздуха, становились более материальными и создавали настоящее дерево. На Радужном мосту появились три норны Урд, Скульд и Верданди.
— Ты неправ, сын Тора, — произнесла златовласая Верданди. — Разве они не повели себя достойно, пожертвовав своей любовью ради спасения Асгарда? Разве этот поступок не достоин восхищения?
В воздухе послышался нежный запах цветов. Окружавшую их беседки облепили тысячи мелких розовых цветов.
— Иггдрасиль… зацвёл? — не веря, бросила вопрос в воздух Эль. За свою жизнь она такого ни разу не видела.
— Речь не идёт о наказании, сын Тора, — продолжала Верданди. — Речь идёт о вознаграждении, — и обратила свой взор на Фрея, всё ещё сидевшего на плите. — Вставай, Фрей, — потребовала она. — Поднимайся. Время. Твоей. Судьбы. Пришло.
Она указала рукой в направлении огромного бутона, начавшегося образовываться за его спиной. Фрей обернулся назад и поражённо увидел, как огромный цветок продолжает расти в размерах. Бутон набухал, становясь толще и издавая дивный аромат. Рост прекратился, когда размер цветка стал сравним с человеческим ростом. Медленно цветок начал раскрываться, открывая сердцевину и спящую там богиню. Немое шокированное молчание было красноречивее слов. Всё ещё не верящий Фрей подбежал к раскрывшемуся цветку. Внутри его спокойно и безмятежно лежала Рита, облачённая в переливчатую одежду богини. Фрею казалось, что он видит сон и такого не может быть. Что это происходит не с ним. Он осторожно провёл рукой по её щеке и девушка открыла глаза.
— Рита.
— Фрей.
Он осторожно взял её на руки и вытащил из цветка, после чего заключил в долгие и крепкие объятия, призванные удостоверить его, что она здесь, живая, рядом с ним.
— Мне казалось, я умерла, — удивлённо посмотрела на него Рита, отстраняясь.
— Так и есть, — подтвердила черноволосая Урд, обращаясь к ней. — Но Иггдарисилем тебе была дана новая жизнь. Несмотря на все неприятности, сыпавшиеся на тебя в жизни, ты смогла сохранить себя и не озлобиться на окружающий мир. Ты была человеком с душой богини.
Фрей и Рита радостно переглянулись.
— Как новорожденная ты имеешь право на одно желание, — хитро посмотрела на неё Урд. — Подумай как следует, чего бы ты хотела?
Эпилог на земле
Мягкие постельные тона. Теплый свитер. Прозрачный запотевший стеклянный чайничек на небольшом журнальном столике с прозрачной янтарной жидкостью и раскрывшимся бутоном внутри. Дождь, бьющий в окна и отражающийся радугой в выглянувшем солнце. Ощущение тепла рядом и звук поцелуя.
— Фрей, мне надо идти домой, — нехотя отрываясь от него, сообщила Рита.
Мягкие свитера на них были одинаковой расцветки, но слегка разных фасонов. Зато увидевший их человек сразу же смог бы определить, что перед ним пара.
— Когда я смогу быть с тобой двадцать четыре часа в сутки? — запуская руку в её мягкие волосы и не давая ей оторваться, спросил он.
— Когда мы поженимся, — глядя прямо ему в глаза, ответила она.
— Так ещё целый месяц ждать! — недовольно произнёс Фрей, садясь на диван, но всё ещё удерживая её в объятиях.
— Что поделаешь.
— И всё-таки интересно, — задумчиво произнёс Фрей, отпуская её и поднимаясь, — почему ты выбрала именно жизнь на Земле? Ведь ты умерла как человек? Тебя здесь ничто больше не держало.
— А моя семья? — возразила ему Рита. — Просто, когда я представила, что с ними будет, когда они узнают о моей смерти…Мама с папой с ума бы сошли.
— Зато это было бы ярким подтверждением того, что хорошие люди всегда уходят раньше. Глядишь бы и задумались об отношении к тебе.
— Дело не только в этом, — буркнула Рита.