— А в чём? — посмотрел на неё Фрей.
— У меня остались не очень приятные воспоминания об Асгарде, — Рите тяжело давались слова. — Не хотела бы я жить там.
— Кстати, Эль и Гуди придут к нам завтра в гости, — невзначай напомнил Фрей и заметил, как Рита ещё больше погрустнела. — Тебе они не нравятся? — прочитал её мысли он.
— Фрей, они твои друзья…
Она замолчала, но Фрей продолжал вопросительно смотреть на неё.
— Я помню их отношение к себе до того, как стала богиней. Помню отношение всего Асгарда ко мне. А сейчас оно резко поменялось.
— Ты заслужила его, доказав, что можешь подняться до уровня богов.
— У нас, людей, это называется лицемерием.
— Ты больше не человек.
— В том-то и дело, — грустно вздохнула Рита. — Была человеком с душой богини, а стала богиней с душой человека.
Фрей подошёл сзади и обнял её.
— Не уходи. Побудь ещё немного. Я потом отвезу тебя домой.
Это навязчивая идея не отпускать её и постоянно быть рядом появилась после того. Как он пережил её смерть на собственных руках. С того момента, когда судьба снова вернула её, он не желал расставаться с ней ни на секунду. Фрей наслаждался каждым моментом, стремился поймать и запомнить любое мгновение с ней, потому что ему было страшно. Он боялся потерять её снова.
Под корнями Иггдрасиля три норны плели судьбу — Скульд, Верданди и Урд. Нити послушно сплетались в их руках, образуя полотно.
— Со стороны Иггдрасиля было не очень разумно перерождать её, — заметила Скульд, плетя подготовку к свадьбе Риты и Фрея. — Мятежная инакомыслящая богиня, не любящая Асгард и предпочитающая Землю вместе с тем, кому хватило смелости пойти против Асгарда. Опасное сочетание. Я предвижу проблемы и столкновения.
— Мы не можем противиться воли Иггдрасиля. Он умнее всех нас и видит то, что не дано другим, — возразила ей Верданди. — Иггдрасиль ничего не делает просто так. У всех его поступков есть рациональное объяснение. И зачастую они понятны только тогда, когда всё уже случилось.
— Сестра права, — вставила слово самая младшая Урд. — Нам остаётся только ждать.
— Но всё равно мне кажется полным бредом воскрешение человека, способного привести к революциям и нестабильности в Асгарде, — упрямилась Скульд.
— Ничего не происходит просто так, сестра, — заметила Верданди. — Высший разум Иггдрасиля всегда знает, что делает.
В этот момент под корнями появился тот, кто больше был известен Рите и Фрею как Владислав.
— Отличная работа, сынок, — обернулась к нему Скульд. — Ты превосходно справился, — похвалила его она.
— Обижаешь, мам, — хитро улыбнулся тот. — Я же купидон!