— Так точно, — ответил я по-военному.
— Следуйте за мной.
Шагать по узким улочкам темного города было страшновато. За время пути мы не встретили ни одного человека. Провожатый спешил, и я едва успевал за ним, опасаясь потерять парня из виду. Когда мы выбрались на просторную, освещенную множеством фонарей площадь, мне показалось, что там даже дышалось легче.
Осмотрелся. Слева возвышался храм светлых богов, на противоположной стороне стояла обитель темных, однако мы направились прямо к пятиэтажному зданию, украшенному длинным шпилем. Строение походило на три огромные лодки, сцепленные между собой. Наши рыбаки иногда соединяют свои суденышки, когда отправляются в промысел на Ширицу, но чтобы так строили дома, я видел впервые.
Провожатый повернул к правой части здания. Поднявшись на самый верх по винтовой лестнице, мы вошли в просторную прихожую, вдоль стен которой размещались деревянные лавки.
— Присаживайтесь, — предложил послушник, а сам скрылся за красной дверью.
«Неужели кто-то из городских чиновников до сих пор работает? Дома у них дел, что ли, нет?»
— Вас ждут. — Проводник пригласил войти.
— Здравствуйте, — поздоровался я, входя в комнату.
Помещение размером две на четыре сажени было освещено магическими лампами. Возле окна за столом сидел черноволосый мужчина лет сорока.
— У тебя послание из Каменграда? — спросил он.
— Ага.
Вытащил из внутреннего кармана куртки запечатанный конверт и положил на стол. Незнакомец, имевший некоторое сходство с настоятелем храма, бегло ознакомился с посланием и снова посмотрел на меня. Его взгляд остановился на топоре.
— Хорошее оружие, зачаровано от огня и ржавчины. Где взял?
— В бою добыл.
Мне показалось, что чиновник сейчас отберет трофей, однако мужчина не стал продолжать тему.
— Брат пишет, ты вошел в храм через четвертую дверь?
— Да.
— На тебя не действует магия?
— Вроде бы нет.
Зеленый шар, выскочив из ладони волшебника, сделал несколько оборотов вокруг меня и вернулся к хозяину.
— Поразительная устойчивость к большинству убийственных заклятий, но чары духа и смерти для тебя опасны. Память хорошая?
— Не жалуюсь.
— Конечно, тем более, у тебя их две. В армии Заргина служил курьером?
— Так точно.
— Почему дезертировал?
Слово неприятно резануло слух. Хотел возмутиться — дезертируют только трусы, но потом понял, что по-другому бегство из армии и назвать нельзя. Постарался объяснить спокойно:
— В стане врага меня должны были сжечь на костре, выжил случайно. Если бы вернулся к своим, меня бы сочли предателем. Решил не искушать судьбу.
— Кстати, Кагир разбил армию султана. Знаешь?
— Нет.
— Вчера был подписан мирный договор на выгодных для Заргина условиях. Война закончилась. А что касается случайностей… В нашей жизни их не бывает, молодой человек. Думаю, сейчас твоя погибель высшим силам была не угодна, и они направили тебя сюда для выполнения важной миссии. Завтра поедешь в Оборотград. Нужно снять проклятие с очень важного для Глирзана человечка.
«Провалиться мне трижды в цехмерские топи, после чего попасть на зуб демону и… — От возмущения я чуть не подавился воздухом. — Когда же это закончится?! Где ни окажусь, сразу всем должен. Сейчас еще выяснится, что спасать нужно смазливую девицу, и тогда шансов на выживание у меня никаких».
— Отказываться не советую, — предугадал мои возражения чародей. — Боги наделяют каждого той ношей, которая ему по силам. А если пытаться сбросить груз, последует наказание. И поверь, оно будет куда тяжелее, чем ты можешь себе представить.
— Я не собираюсь отказываться, но почему…
— Это твоя ноша, — не дослушав, ответил он, — человека, прошедшего через четвертую дверь. Мы уже третий год тебя ждем. Еще декада — и было бы поздно. Поэтому отдыхать не придется. Выезжаете завтра с рассветом. Мои люди проводят до Цехмерской гряды, дальше пойдете вдвоем.
— Цехмерской? Это там, где…
— Ты о блуждающих топях? Да. Но другой дороги в Оборотград нет.