«А-о-у-э-ы-и!!!» Рот обожгло, будто внутри развели костер. Моментально выплюнул гадость, мечтая прополоскать горло, но лезвие ее меча тут же уперлось в кадык…
— Делаем еще одну попытку. Только постарайся, чтобы она не стала для тебя последней.
Пришлось подчиниться. На этот раз зубы сцепил с такой силой, что едва не закричал от боли.
— Если снова выплюнешь — я тебя убью, — спокойно предупредила красавица. — Проглотишь — сдохнешь сам.
Быстро собрав плащи нападавших, она устроила из них нечто наподобие гнезда на самой вершине бархана.
— Сыворотка необходима мне для жизни в холодное время суток, — снизошла до объяснения волшебница, — но хранить ее нужно при температуре человеческого тела.
«Ну, так и хранила бы у себя во рту, разорви ее пополам, — мысленно выругался я словами Ермала. — Нашла кувшин».
— Моего внутреннего запаса хватит ненадолго, — продолжила смуглянка, раздевшись донага и абсолютно не обращая на меня внимания, словно я действительно был не более чем сосудом для хранения ее драгоценной сыворотки. Устроившись в центре сооружения из одежды побежденных, приказала. — Иди сюда, снимай с себя все и ложись сверху. Будешь моей печкой.
С кувшина меня повысили до печки — и на том спасибо.
Мы зарылись в кокон из накидок. Пустынные плащи не только спасают от перегрева, но и неплохо сохраняют тепло. Тепло моего тела… Я едва не проглотил огненную микстуру, когда почувствовал ледяной холод, исходивший от брюнетки. Да, она действительно не могла служить термосом.
— Не вздумай уснуть на мне, — предупредила остывающая красотка. — Когда взойдет солнце, вольешь жидкость мне в рот, иначе я не проснусь. Встанем — сразу же отправимся дальше. Понял?
— Угу, — промычал я, не открывая рта.
— Если выплюнешь сыворотку, тебе ни за что не освободиться из моих объятий.
Линель крепко обхватила меня похолодевшими конечностями.
Вы когда-нибудь обнимались со смертельно опасной змеей? А с полным ртом огненной жидкости, которую нельзя ни выплюнуть, ни проглотить?
Вот оно, проклятие! Как и говорил Ермал: красавица спасла меня от неминуемой смерти лишь для того, чтобы утащить с собой в могилу, в данном случае сложенную из вражеских накидок. Какая разница, где помирать?
«Рухус, или как там тебя?! Дай мне силы не уснуть в объятиях этой… Даже не представляю, что подумает тот, кто обнаружит два обнаженных тела в интересной позе… Вернее, представить я как раз могу, но чтобы кто-нибудь поверил правде… Таких доверчивых не найдется даже среди детей».
Эта леденящая душу ночь длилась бесконечно. Тело буквально содрогалось от тесного соприкосновения почти с трупом, а гортань пылала жаром. Перенапряженный мозг подбрасывал видения всевозможных змееподобных монстров. Приползали многорукие анаконды и очкастые кобры с рыбьими хвостами, приходили гадюки на четырех ногах, прилетали крылатые чудовища с чешуйчатыми хвостами, из-под земли выскакивали головастики с пружинистыми шлангами вместо тела... Но самым кошмарным был трехголовый питон. Одна башка этой твари оказалась моей, вторая — Линель, а третью, с обликом Ларзи, они обе пытались сожрать. Бр-р-р, от таких картинок пропадет любое желание. Сон как рукой сняло. Я снова до боли в скулах стиснул зубы, уткнувшись в пышные волосы волшебницы.
Рассказать кому — засмеют: провел ночь в объятиях знойной красавицы, едва не закоченев. Не объяснишь ведь, что исполнял лишь роль одеяла, разорви меня пополам. Правда, болтать о сегодняшней ночи я и не собирался. До утра бы дожить.
«Кстати, а кто мне скажет, что где-то там взошло солнце?!» Линель постаралась так закопать нас в одежде, что вряд ли луч света сумеет пробиться сквозь толщу плащей.
Беспокоился я совершенно напрасно. Когда припекло спину, стало понятно — пора вставать.
«Ура! Наконец-то! — с ликованием возвестил внутренний голос. А потом он же с некоторой издевкой поинтересовался: — Интересно, а как ты собираешься ее напоить?»
Задачка оказалась не из легких. Сначала я промучился, пока сумел повернуть ее голову. Находясь в тисках рук полуокоченевшей волшебницы, пришлось использовать собственный подбородок. Полдела сделано. А дальше? Рот она держала закрытым, а холодные губы почти не поддавались. Хоть бы воронку догадалась заранее вставить! Опасался пролить хоть каплю сыворотки мимо цели, а потому борьба моих губ с ее длилась минут десять. И все же усилия увенчались успехом.