— У тебя с ногой серьезно? Может, видения от боли?
— Я так плохо выгляжу?
— Сейчас нормально, но ведь дело ночью было.
— Было б все настолько скверно, вряд ли бы я до кузницы дошел и с твоим сыном смог переговорить, — рассердился стрелок.
— Тоже верно, — согласился гость. — Неужто кто в деревне решил так нехорошо пошутить? И чего тебе та Мирколь наговорила?
— Сказала, беда кровавая на рассвете в деревню придет.
— Из леса? — с иронией спросил Дараш.
— Нет, со степи.
— Да быть того не может!
— Я тоже до сих пор сомневаюсь…
— Но внуков решил в дубраву спровадить. А почему другим ничего не рассказал?
— Ведунья перед тем, как заглянуть ко мне, была у старосты. Сказала, этот олух и слушать ее не захотел. Представляешь, если бы я…
В это время раздался скулеж собак с дальнего конца деревни. Мужчины притихли и обогнули дом.
— Видишь? — с тревогой в голосе спросил стрелок.
— Куда мне, — махнул рукой кузнец. — Что там?
— Какие-то тени между избами шныряют. На собак похожи.
— Глаза у них красные?!
— Думаешь, отсюда видно? — усмехнулся Катош, и вдруг лицо его стало каменным. — Воркулы?! Так далеко от границы?
— Надо народ поднимать. Иначе они всех сонными порвут. Спасибо за сына. — Кузнец поспешил к старой сторожевой башне.
Охотник не стал его останавливать. Рядом с вышкой стояла изба Дараша. И спешил тот сейчас к жене и дочке.
— Неужели они опять за свое? — прошептал воин, всматриваясь вдаль.
Глава 2 Стрелок королевской гвардии (Ч. 2)
Боевое крещение Катош получил сорок пять лет назад на реке Аяхис, разделявшей Журавию и Вархаям, в стычке с необычным подразделением вархаямцев. Тогда-то он впервые узнал о воркулах от опытных сослуживцев.
Ветераны рассказывали, что в воркулов превращались специально обученные бойцы, которых отдавали в подчинение серому шаману. Первую декаду он заставлял подопечных пить кровь волков, вторую по ночам произносил над новобранцами мощные заклятия, а на третью отпускал безоружными в дремучий лес. Успешно завершал обучение тот, кто приходил с добычей, остальные становились оборотнями и погибали от зашитого под кожу серебра.
После так называемой учебы бойцы поступали в распоряжение боевого мага. Всего за час он мог превратить их в хищников. Форма преобразовывалась в шерсть, оружие — в железные клыки и когти.
Воркулы за одну ночь преодолевали огромные расстояния и могли вступить в схватку как в человеческом обличье, так и в волчьем, правда, обратное превращение без боевого мага было невозможно.
В составе дозора двадцатидвухлетний Катош наткнулся на переправлявшихся через реку серых воинов, которых опознали по красным глазам. Пятерым молодым пограничникам пришлось вступить в неравный бой, и как знать, чем бы дело закончилось, если бы колдун тогда не отозвал стаю.
Звуки тревожного колокола вывели стрелка из раздумий. Дараш сумел-таки добраться до башни, но было уже поздно.
Обернувшиеся волками враги к тому времени перерезали половину деревни. Выбегавшие из домов также не могли оказать сопротивления обученным убивать хищникам. Селение наполнилось предсмертными криками.
Катош успел подготовиться к сражению: под раненую ногу подкатил кадушку и оперся на нее коленкой, слева в землю воткнул горящий факел, а справа пристроил подставку для стрел, которая помогала гвардейцам повышать темп стрельбы в строю.
«Правильно я выбрал место для дома, — похвалил себя воин. — Отсюда все как на ладони».
Вскоре он заметил три человеческие фигурки, направлявшиеся прочь от деревни. Впереди женщина с девочкой, за ними — грузный мужчина.
— Молодец, Дараш! Не стал отсиживаться дома. — Катош быстрым движением снял стрелу с подставки и наложил на тетиву.
Поразить бегущую цель с двухсот шагов — задача не из легких, но только не для старика, который когда-то считался лучшим гвардейским стрелком. С ним был проверенный в боях лук и специально отобранные стрелы. Первая же пронзила голову бросившегося за людьми зверя, следующая настигла еще одного, застряв между ребер.