Пройдя десяток ходов, Стась понял, почему Ян не хотел играть: игрок он был никудышный. Стасю даже не пришлось прибегать к своему Предвидению, чтобы раз за разом выгодно разменивать фигуры соперника и неуклонно завоевывать пространство для маневра. Очень скоро черные достигли очевидного перевеса. Их курьеры, ходящие по диагоналям наподобие дальнобойных слонов, заняли выгодные позиции, контролируя центральные поля и подходы к белому королю. Черные слоны и кони подошли совсем близко, а ферзь занял линию, с которой нацелился на слабые места в обороне белых. Видя досаду и раздражение Яна, Стась предложил прерваться и закончить партию позже. Тот с радостью согласился и с явным облегчением покинул комнату раненого.
Когда Ян ушел, Стась еще раз оценил позицию на доске. Шансов у белых не оставалось никаких: при умелой игре черные методично и последовательно вынуждали белых на невыгодные размены. Белый король еще не был в ловушке – после шаха он мог отступить на любое из белых полей, примыкающих к его собственному коню. Но погоня продолжалась бы еще несколько ходов, прежде чем превосходящие силы черных окончательно загоняли белого короля в угол и ставили мат. В конечном итоге черные выходили на диагональ, через которую курьер, поддерживаемый ферзем и прикрытый другими фигурами, наносил решающий удар: шах и мат! Стась взял в руку курьера и легонько стукнул им белого короля. Затем поставил фигуру на место и удовлетворенно откинулся на подушки, закрыв глаза. Он хотел было убрать фигуры, но заснул прежде, чем успел это сделать.
#
Проснулся Стась от легкого постукивания фигуры о доску. С трудом открыл глаза. Доска с расставленными фигурами так и стояла у его ложа. При ней, на принесенном из гостиной стула, сидел немолодой мужчина, одетый по-польски – богато, даже с роскошью. Аккуратно подстриженная седая борода, мохнатые ресницы, мешки под уставшими, выцветшими глазами. В руках он держал черную ладью, которой и постукивал по доске.
– Пан Станислав не против продолжить игру?
Стась, не до конца оправившись от удивления, кивнул головой.
– Хорошо.
Незнакомец убрал черную ладью с доски и поставил на ее место белого курьера. Стась выругался про себя. В отличие от пассивно обороняющегося Яна, незнакомец резко обострил игру. Он уже понял, что вместо легкого выигрыша его ждет тяжелая, изнуряющая партия. И все же преимущество в фигурах и расположении у Стася было велико. Курьеры, муж, дурак занимали атакующие позиции. Пешки проредили линию фронта, освобождая путь дальнобойным фигурам. А еще у него было Предвидение. Обдумывая ответный ход, Стась решил воспользоваться своим Даром – и тут же замер с пешкой в руке.
Он прекрасно знал, что может видеть на несколько шагов вперед: предугадывать ходы противника и выстраивать безупречную, практически беспроигрышную стратегию. Но сейчас, стоило ему сосредоточиться, все пошло наперекосяк. Вместо одной-двух возможных линий развития событий перед глазами Стася возник десяток размытых сценариев. Фигуры на доске, будто живая ртуть, растекались по клеткам в разных вариантах: в одном случае черный курьер проскальзывал на дальнюю диагональ, в другом – черный конь уже блокировал белую пешку, в третьем – ферзь противника вставал в самом центре, превращая позицию в хаос.
Стась двинул пешку и понял, что это лишь начало. Каждую ветвь перебивали десятки ответных ходов, и все они разом занимали его внутреннее зрение. Образ доски начал не то чтобы двоиться – он множился, дробился на ряды призрачных полей, мерцающих в глубинах сознания. Стась моргнул, стараясь удержать фокус хотя бы на одном четком сценарии, но не смог. Он ощутил нарастающий шум в голове, будто множество голосов зашептали разом, предлагая разные решения, изменения, угрозы. Вдруг он осознал, что видит не просто потенциальные ходы – он «слышит» их логику, скрытый замысел. Эта лавина вероятностей обрушивалась на него без передышки. Но если он «слышит» их, значит, кто-то произносит их. Стась поднял глаза на противника. Выражение того оставалось спокойным и уверенным, лишь уголки губ были приподняты в едва заметной улыбке под ровно подстриженными усами.
Руки у Стася дрогнули. Он умел применять свой дар в бою, где выбор примитивнее: ударить влево или вправо, сделать выпад или увернуться, шагнуть вперед или назад. Но в шахматах возможны бесчисленные решения! Каждый ход опутан десятками нитей, уходящих вглубь будущего. Сосредоточившись, он попытался отсечь лишнее, но тут увидел нечто настораживающее. В одном из грядущих вариантов противник, сидящий напротив, поднял бровь и совершил очень странный ход. Стась «посмотрел» еще дальше вперед, стараясь удержаться на этом сценарии и отбрасывая остальные, но не смог. Новый поток призрачных продолжений вновь хлынул в сознание, а ходы противника выглядели невероятно точными, словно он уже знал итог каждого размена и жертвы. Словно этот человек видел будущее, где Стась неизбежно проигрывал.