- Что это?
- Тридцатый этаж и холл офиса Гензера. Дальше тебе хода не будет, - он поставил несколько крестиков и раздавил помаду о столешницу. - Здесь твое место. Делай что угодно, но ты должна оказаться в этом кресле. Это кабинет, а это лифт. Он будет исправен. Обещаю.
- Ты взорвешь гранату? - она охнула и испуганно прижала ладонь к губам.
- Если придется.
Он поднял на нее глаза, и столько жесткой, остервенелой силы было в этом взгляде, что она твердо уверилась - теперь уж точно ничего не обойдется. Где-то далеко снова раздался приглушенный звон церковного колокола.
- Символично, - сказал Хромой, прислушиваясь. - Молись, если успеешь.
Он выдернул из замка молнии шнурок и встряхнул сумку. Гальса не выдержала, вскочила, опрокидывая стол и завопила от ужаса.
Ее привезли в первой машине, намертво сдавленную между мужскими плечами, вытряхнули на мокрую мостовую, едва ли не пинками загнали в лифт, проверили сумочку, быстро ощупали сверху донизу. У нее на миг остановилось дыхание, когда жесткие пальцы скользнули по груди, животу, ногам, полезли под юбку, пройдя всего на миллиметр рядом с рукоятью "Глока", приклеенного пластырем над чулком. Трое охранников с подозрением уставились на нее. Первый, стоящий у двери с кобурой на поясе, безразлично смотрел перед собой, перекатывая во рту жвачку. Второй, высокий и крепкий, больно хлопнул ее по ягодицам.
- Странно, но она чистая.
- Ствол где? - третий, коренастый, с бритым наголо черепом, пожевал губами, окинув ее тонкую фигурку жадным взглядом.
- Хромой забрал, - буркнула она. - Не доверяет.
- Правильно, а то с его бабами одни неприятности, - осклабился длинный. - Тащи сюда. Проверим.
Ее спутника обшарили не в пример тщательнее. Бритый сжал через кожу сумки металлический ящик и почесал затылок, не рискнув расстегнуть молнию.
- Скажешь, что потерял? - злобно спросил он.
- В номере оставил, - хмыкнул тот. - А, может, тебя пугать не хотел.
- Веселишься? - длинный отодвинул Гальсу в сторону и крепко сжал ему плечо. - Пошли, клоун.
Хромой скосил на нее глаз, показывая, что та стоит не в том месте, и шагнул к дверям. "Свечку поставь": - беззвучно шевельнулись его губы.
Она двинулась следом, обходя бритого справа, и тот схватил ее за руку, развернул, грубо толкнул в нужное кресло.
- Посиди пока, - он огладил складки на голом черепе. - Шевелись поменьше - проживешь подольше.
Она несколько минут бросала злые взгляды на ухмыляющуюся физиономию, шепча под нос оскорбления, потом, словно спохватившись, одернула задравшуюся юбку. Краем глаза заметила движение у выхода на лестницу, и только вскинула на плечо ремень сумочки, как за дверью ударил раскат грома. Массивное дубовое полотно слетело с петель, пронеслось через холл, прихватив за собой молчаливого охранника, и разлетелось в щепки о стену. Следом, позади оглушительного грохота, из разрушенного входа вылетело облако черного дыма, куски штукатурки и древесины шрапнелью смели бритого, вспух огненный шар и ревущее пламя взметнулось под потолок. Гальсу швырнуло на пол вместе с перевернувшимся креслом. Обезумевший вопль ввинчивался ей прямо в мозг. Она вскочила, диким взглядом окинула разверзшуюся вокруг огненную бездну, пытаясь разглядеть орущего. Затем отодрала пластырь, выхватила пистолет, осознала, что слышит собственный крик, и сквозь непроницаемую завесу горящего дыма и пыли разрядила всю обойму по лестничному проему, где за долю секунды до взрыва появились вооруженные люди. Опустив "Глок", она машинально вогнала в него вторую обойму и выпустила в клубящийся хаос следующие восемь пуль. На лестнице раздались крики, и чернота впереди взорвалась ответным огнем из автомата. Она бросилась на пол, подползла к стене, прислонившись спиной к холодному бетону, с трудом удерживая ладонями плещущуюся в висках боль. Гальса не сомневалась, что Хромого и всех остальных в кабинете перемешало с объятыми пламенем обломками мебели, но пересилить страх и заползти в кровавое месиво за выбитой дверью она не могла себя заставить. Знала, как это будет: сначала сгорят ее волосы, потом займется одежда, следом вздуется кожа, лопнут глаза, затем вся она запылает, как соломенное чучело, а Хромой стоял перед глазами, протягивал руку, кричал что-то сквозь огонь. Свечку поставь, так он просил. Она распласталась на полу, закрыла глаза и наощупь поползла в разрушенный офис Гензера под градом пуль, осыпающих ее бетонными осколками.
- Я выберусь, - она со стоном перевела дыхание, скрипнула зубами и ударила в стену кулаком от отчаяния. - Ради тебя, Хелен.
Звонко лопнул металл, на спину хлынули струи воды из заработавшей системы пожаротушения, а позади негромко хлопнуло, взметнулся гудящий факел газа из поврежденной трубы, полыхнула ослепительная вспышка. Взрывная волна пронеслась по холлу, придавила ее креслом, протащила под ним через порог. Вопли на лестнице сменила сирена пожарных машин. Она заставила себя выпрямиться на дрожащих ногах. "Лифт! - орал у нее в мозгу Хромой. - Он должен уцелеть!". И она вытянула вперед дрожащие руки, двинулась куда-то, спотыкаясь, отбросив даже малейшую возможность, понять, в чьей крови скользят ее ноги. Лифт был на месте. Сработала и кнопка, утопленная в раму вокруг стальных створок, распахнувшихся от прикосновения. Гальса ввалилась внутрь, согнулась пополам, вывернув остатки обеда себе под ноги, зашлась безудержным кашлем. Лифт мягко качнулся, пошел вниз, и она принялась лихорадочно срывать с себя одежду, заливаясь слезами и судорожно втягивая воздух широко открытым ртом. Затем вытряхнула из сумочки простенькое платье и плащ.
Внизу она смешалась с толпой, рвущейся в панике из здания наружу, и нырнула в темноту ближайшего переулка. Выбросила в подвернувшуюся урну бесполезный "Глок", до сих пор стиснутый в ладони, и быстрым шагом, едва не срываясь на бег, двинулась по мостовой, бездумно сворачивая в любые подворотни, чтобы замести следы. Она позволила себе остановиться лишь у кованной решетки островерхой башни костела, с оголовка которой не так давно разнеслись удары колокола, и которые она впервые услышала несколько часов назад. Облегченно перевела дыхание, погладила изъеденное временем железо, бросила взгляд в теплую полутьму за открытой дверью, прислушалась к шороху воды в водостоке, оглянулась на недалекий полицейский участок, перед которым царила суматоха, и, запахнув мокрый плащ, решительно шагнула внутрь.
- Службу хочу заказать по мужчине, - она протянула крупную купюру. - Поминальную.
- Как звали раба божьего? - священник нацепил очки, щелкнул колпачком ручки и неторопливо пролистнул страницы до веревочной закладки.
- Хромой.
- Имя должно быть в каноническом произношении.
- Не знаю, - через силу выдавила Гальса и всхлипнула.
Она втянула голову в плечи, а служитель церкви вздохнул, поставил жирный прочерк и поднял на нее удивленный взгляд.
- Кем был покойный?
- Курьером, - прошептала она.
- Почтальон, значит, - он аккуратно вписал профессию в нужную графу. - Не беспокойся, дочь моя. Бог сам знает имя каждому. Отслужим. Она развернулась и вышла под дождь, поежилась от попавших на шею холодных капель, вытирая вновь хлынувшие слезы. Свернув на ближайшем перекрестке, Гальса обессиленно прислонилась лбом к шершавому камню стены и отрешенно подумала, что на кладбище к сестричке Хелен она сходит, когда все закончится, а пока... Она вздернула воротник плаща вверх, прислушалась к далекому реву сирен в соседнем квартале и медленно пошла прочь, перебирая в памяти адреса владельцев грузовиков.