Говард удалил из задних ноздрей крупный наперсток: предмет некоторое время оставался в данном положении, ничем не выдавая своего присутствия в дыхательном органе. Эйв описывает случай обнаружения наперстка в правой задней ноздре. Газдар повествует о примере стойкой невралгии половины лица, спровоцированной попаданием в нос инородного тела. По прошествии семи лет предмет был извлечен, и невралгия исчезла. Молинье упоминает об экстракции фрагмента лезвия, пролежавшего в носовой полости более 4 лет. У людей, страдающих нервными расстройствами можно наблюдать так называемое “заглатывание языка”. Коген полагает, что в некоторых случаях предположительных спазм гортани речь идет именно о подобном феномене; язык закупоривает гортань, что наиболее часто представляет угрозу для жизни пострадавшего. Зарегистрировано около дюжины характерных примеров. Единственным исследователем, подробно изучившем данный факт, по праву считается Мейджер. С помощью ларингоскопа медик обследовал пациентку, страдавшую пароксизмом; во время приступа ее язык втягивался внутрь, ущемлял надгортанник, а затем быстро возвращался в исходное положение. Петтит сообщает о случае удушья, вызванного “проглатыванием языка” без разрыва уздечки. Шобингер упоминает схожий пример, произошедший вследствие ослабления уздечки. Аналогичным феноменом является “сосание языка”. Моррис рассказывает о пятнадцатилетней девочке, нижняя челюсть которой самопроизвольно сместилась вследствие косвенного воздействия подобной привычки. Моррис говорит, что пациентка увлекалась этим еще в младенческом возрасте. Продолжительная активизация крыловидных мышц способствовала анормальному растяжению связок и мышечных структур, поддерживающих артикуляцию, так что девочка уже более не могла противостоять неудержимому желанию “пососать” свой язык, производя непроизвольные движения даже в период сна.
Поражения языка. Гоббс описывает двадцатитрехлетнего мужчину, который во время работы имел привычку высовывать свой язык. Однажды он сильно ушибся подбородком о цепь подъемного крана; нижние зубы врезались в язык на пятисантиметровую глубину в 7 сантиметрах от его кончика, разорвав всю языковую структуру, кроме артерий. На края раны положили швы, а на момент их снятия, язык уже превосходно зарубцевался, и к пациенту возвратились вкусовые ощущения. Франк приводит пример регенерации рассеченного языка. Ван Бей обследовал язык, практически полностью отделившиеся части которого подверглись повторному сращению. Де Фюиссо сообщает о самопроизвольном восстановления языка, разорванного поперек.
В архивах упоминается об одном немецком солдате, который 2 мая 1818 года получил ранение в битве при Гросс-Гёршене. Мушкетная пуля прошла сквозь левую щеку, выбила четыре больших коренных зуба с верхней челюсти, прорвала язык и вышла с правой стороны, разрушив при этом несколько правых нижних зубов. Солдат был очень удивлен, когда через тридцать лет после несчастного случая, один из потерянных зубов был извлечен из языкового абсцесса. Бейкер повествует о тринадцатилетнем мальчике, в которого выстрелили с трехметрового расстояния. Пуля выбила два зуба, прошла сквозь язык, не задев при этом глотку, и на шестой день выпала из заднего прохода. Стивенсон рассказывает об одном органисте, упавшем вперед с трубкой во рту; при ударе о землю, стержень воткнулся в верхнюю стенку глотки. В последующие дни мужчина жаловался на сильные горловые боли. При обследовании Стивенсон обнаружил в мягком небе глиняный трехсантиметровый осколок, при извлечении которого все болезненные ощущения сразу прекратились.
Артикуляция без помощи языка. Полное или частичное разрушения языка не всегда приводит к нарушению артикуляции. Так, Бенон говорит о пациенте, у которого полностью отсутствовал язык. В молодости, он перенес острую язву языка, до основания разрушившую данный орган. Надгортанник, гортань, глотка и близлежащие структуры остались незатронутыми. Повреждение никак не отразилось на функциях глотания. Одновременно с этим пациент достаточно четко артикулировал слова. Парэ описывает мужчину, которому полностью оторвало язык; в результате пострадавший на три года потерял дар речи. Впоследствии, благодаря специальному механизму, пациент вновь возвратился к свободному общению: под его языковую культю был введен небольшой кусок дерева, который превосходно заменял недостающий орган.