Мы бы не хотели задерживать ваше внимание на простых примерах обнаружения инородных тел в голосовой щели и трахее, ибо все они очень хорошо известны и подробно описаны. В свою очередь, в своей работе, затрагивающей данную проблему. Гросс сообщает о случаях одновременного или последовательного попадания в одну и ту же область 2, 3 и даже 4 инородных субстанций. Берар продемонстрировал деревянную палочку, извлеченную из голосовых связок десятилетнего пациента, и подобный пример не единичен.
В наши дни в журнале “The Medical Press and Circular” можно ознакомиться с удивительными примерами изобретательности, которые продемонстрировали некоторые закоренелые индийские преступники. Так, в кармане у одного заключенного была обнаружена тяжелая свинцовая пуля диаметром 1,9 см;
находка повлекла за собой расследование с целью определения предназначения данного предмета. В результате было установлено, что пуля служила для образования своеобразного мешка в области надгортанника. И действительно, пуля проглатывается и опускается до выбранной позиции, где ее удерживают около получаса. Процедура повторяется до того момента, пока на желаемом участке не образуется мешок нужного размера. В нем преступники прячут драгоценности, деньги и т.д. К примеру, в Калькутте было обнаружено более 20 подобных заключенных.
Также, в тюрьмах, для симуляции того или иного заболевания, узники принимают внутрь различные раздражающие вещества. Однако нередки случаи, когда так называемые пациенты злоупотребляют дозировкой, и, в результате, их излечение становится практически невозможным. С подобной целью используются касторовое масло, кротон и многие другие субстанции. Тюремные медики Индии должны постоянно быть настороже, чтобы вовремя распознать искусственно вызванное заболевание. Армейские хирурги также знакомы с подобными фокусами, однако, по сравнению с ловкачами индусами, европейские или американские солдаты еще совсем "несмышленые дети".
Техника иссечения гортани чаще всего используется при наличии карциномы, реже - при полипах, саркоме, туберкулезе, энхондроме, стенозе и некрозе. Каким бы не был метод, выбранный для операции, предварительной процедурой обязательно является трахеотомия. Она производится под перешейком щитовидной железы за 3-15 дней до ларингэктомии. За этот временной промежуток легкие привыкают к новому дыханию, а трахея успевает зафиксироваться на передней шейной стенке.
Пауэрс и Уайт собрали 69 случаев полной и частичной ларингэктомии. В 1890 году к ним прибавились 240 примеров, проанализированных Евгением Краусом, среди которых имеются досье с шестью абсолютно новыми случаями. Из 309 проведенных операций 101 пациент (32%) скончался в течение восьми первых недель. Причины были разные: шок, кровотечение, пневмония, сепсис и истощение. В случаях, представленных Пауэрсом и Уайтом констатируется снижение показателей смертности при применении полного иссечения — 29% против 36%, зарегистрированных у Крауса. Смертность значительно возрастает при частичной операции (38% против 24%). Имеющиеся же примеры отсутствия какого-либо заражения даже через три года после хирургического вмешательства не представляют особой значимости. Из 180 случаев ларингэктомии, произведенных с целью изменения карциномы до 1-го января 1892 года, 72 пациента (40%) умерли вскоре после операции; 51 из 108 оставшихся рецидивировали в течение первого года, а 11 (10%) выживших прожили без осложнений еще 3 и более лет. В 77 случаях частичной ларингэктомии, примененной для излечения рака, 26 (33%) пациентов умерли в течение двух первых месяцев; из 51 оставшихся 7 (13%) прожили без каких-либо рецидивов 3 и более лет.
Очень редко можно наблюдать поражения, которые бы разрушали большие участки лица или челюсти, не вызывая при этом летального исхода. Исключениями являются случаи ранения на поле боя. Для получения самых ярких и удивительных примеров подобного типа предлагаем обратиться к данным военной хирургии. Так, Рибс упоминает о тридцатитрехлетнем мужчине; который, участвуя в испанской компании 1811 года, получил тяжелое ранение, полностью лишившись тела нижней челюсти, половины с каждой челюстной ветви, а также большого участка примыкающих мягких тканей. Пострадавшего вынесли с поля боя и, несмотря на обильное кровотечение и нагноение через 2 месяца он уже полностью поправился. На момент последнего осмотра у раненого не наблюдалось никаких следов нижней челюсти, однако, проводя пальцем по длине со стороны глотки в направлении верхней зубной дуги, можно было распознать венечные отростки, а примерно в 1,5 см от височного края прощупывалась ветвь челюстной кости. Примерно 1/3 языка отсутствовала; орган был толще, чем обычно и сжимался к подъязычной кости. Гипертрофированные красные подъязычные железы прилегали к нижней области языка. Швы располагались на нижней области щек, боковом и верхнем участке шеи, в основании языка и в подъязычной кости. Под гортанью и перед ней язык был зафиксирован свободно. Для его иммобилизации и свободного глотания пациент использовал серебряную пластину. Он не произносил ни звука, однако, окружающие понимали его благодаря этой пластине, зафиксированной на металлическом подбородке. Подбородок использовался для поддержания языковой пластины, что несколько скрадывало деформацию, а также для задержания слюны, которая постоянно стекала на шею (рис. 208).