И тут…
С каким-то остервенелым лицом из основной шеренги вылетел Пушин.
— Гады, — заорал он и понесся на парней.
— Пушин, назад! Пушин! — закричал Сельджуков.
Но тот бежал, подняв палку и размахивая щитом.
Выстрел прозвучал среди полной тишины.
Пушин сделал еще шаг, потом нелепо согнулся и полетел на асфальт, под ноги крепким парням в кожаных куртках.
И тогда без команды рота в одном строю пошла, вбивая ноги в асфальт, опустив щиты, палки, прямо на «Волгу», на парня с обрезом, на все, что там у них есть, и по площади загрохотало эхо. Боевики бросились в машину, потом выскочили из нее, побежали. Горестно, недоуменно закричали люди, стоявшие на площади, а рота шла. И остановилась у Пушина. Сельджуков опустился на колени, осторожно перевернул его на спину.
— Витя, — позвал он.
— Больно… — тихо сказал Пушин и закрыл глаза. — Больно. За что?..
И тут Васильев заплакал.