Мишка трагическим шёпотом признался:
— А мне аккумулятор на палец упал. Фазой!
— Фазой? Насколько мне известно, там только плюс и минус, — усомнилась медсестра.
— Ну да. То, что упал — это минус, а то, что на палец — это плюс, — засмеялся Мишка.
Сестра невольно улыбнулась.
— И откуда ты такой взялся?
— Из Ярославля. Медведев Михаил. Холостой, между прочим.
— Да все вы холостые. Хоть бы один… боевой попался…
Мишка тут же отозвался:
— А я боевой! Даже разрывной! Знаешь, сколько во мне пороху! — Он энергично хлопнул себя по животу и внезапно сморщился, складываясь пополам. — Ой, блин!.
— Что, палец? — сочувственно спросила медсестра.
— Да нет, чай гуляет, — пробормотал пациент и покрутил головой. — А где тут у вас… это?!
— Что?
— Ну… это… мужской кабинет?
— Мужской кабинет у нас на улице, — немного озадаченно сказала медсестра.
Мишка вскочил и, держась за живот, устремился к двери. На пороге он обернулся.
— Кстати, а как вас зовут?
— Старший сержант Пылеева.
Мишка через силу улыбнулся:
— Понял… Товарищ старший сержант, разрешите идти?
— Беги! — ответила она и невольно расхохоталась.
После интенсивного и многократного посещения «мужского кабинета» типа «толчок» рядовой Медведев выполз на улицу.
На лице его блуждала блаженная улыбка. Чай всё-таки подействовал. Хотя и не так, как предсказывал сержант Рылеев.
Избавление от лишней жидкости, а также от трудовой повинности принесло невиданное облегчение. И тут из автопарка показался Кузьма Соколов. Он деловито шагал в казарму, размахивая перепачканными в машинном масле руками. На щеках и носу у него красовались размазанные чёрные пятна.
— Эй, солдат! Почему честь не отдаём?! — жизнерадостно гаркнул Мишка.
Кузьма машинально вскинул руку и развернулся. Не обнаружив рядом грозного начальства, он опустил руку.
— А-а… Раненый! Ну как? Жить будешь? — спросил он.
— Я-то буду! А ты откуда такой зачуханный? — хохотнул Мишка.
— Да вот, вместо тебя вкалывал, — недовольно пробурчал Кузя. — Движок перебирал… А ты если не знаешь, то на фига вообще в машину лезешь?!
— Ни хренаськи предъява! — искренне возмутился Мишка. — Я, что ли, придумал, что я автомеханик?! Или это я отказался в военкомате служить?!
Кузьма подумал и перестал дуться.
— Ладно, Мишка, ты извини… Просто мне ещё в наряд заступать, а тут отвлекают… Короче, я полетел. — Он затопал дальше, помахав на прощание.
Мишка бросил вдогонку:
— Ну лети, лети… финист ясный сокол! — Внезапно его снова скрутило. Он согнулся, хватаясь за живот, и простонал: — Ой! Ой, блин!
Да что ж такое!.
Глава 6
Прапорщик Шматко заваривал чай и интенсивно бурчал себе под нос:
— Идиот, говорите? Ну-ну… Будет вам идиот!
Раздался стук, и вошёл рядовой Соколов.
— Вызывали, товарищ прапорщик? — спросил он.
— Заходи, садись. Чайку? — обрадовался Шматко.
— Спасибо, товарищ прапорщик. Я недавно из столовой.
— А с лимончиком? Давай-давай, не стесняйся! — Шматко разлил чай по стаканам. — В общем, слушай! Есть для тебя боевое задание. Ты этого… «Идиота» помнишь?
Кузьма задумался:
— Какого идиота? Из нашей роты?
Старшина непонимающе уставился на него, потом вдруг оглушительно заржал:
— Ты чё, блин?! У нас, конечно, идиотов хватает… Только этот не из нашей. Этот идиот — Достоевского! Читал такого?
— Достоевского читал. «Идиота» — нет.
Шматко от неожиданности поперхнулся чаем и закашлялся, враз перестав смеяться.
— Как так? Ты ж у нас медалист!
Кузьма немного смутился.
— Понимаете, товарищ прапорщик… Нас тогда всем классом в колхозе на картошку бросили. На месяц. Мы по программе не успевали… «Идиота» пришлось пропустить.
Прапорщик перестал кашлять и прошептал упавшим голосом:
— Пропустить, говоришь? Н-да-а… Засада!.
— А зачем вам?
— Да мне он сто лет!. Это крысам этим, в институте… Сочинение им подавай! И как раз по «Идиоту»! А ты, бляха-муха, не читал.
Картошка у них!. Это так у нас учат в школе, да? Как фамилия директора? Хотя хрен с ним. Это ж как у нас в стране поставлено образование! Козлы!
Он стукнул кулаком по столу и рыкнул:
— В колхозе детям «Идиота» почитать некогда! — Шматко достал из портфеля книгу и бросил на стол. — В общем, так! Вот — первоисточник. Сочинение должно быть готово к понедельнику!
Кузьма ошеломлённо спросил:
— Так… а как же я…
Прапорщик успокаивающе похлопал его по плечу.