— Ну, как раз! Сутки на прочтение. Сутки на сочинение. Прорвёмся, Соколов, ё-моё! Правда?!
— Товарищ прапорщик… — попытался вставить хоть слово Кузьма.
Но Шматко авторитетно заявил:
— Будем восполнять пробелы в твоём образовании! Сейчас у вас свободное время? Вот и хорошо! Приступай! Чай потом допьёшь…
Как известно, изучение бессмертных произведений Достоевского в программу подготовки мотострелка не входит. Соответственно и времени в распорядке дня на это не предусмотрено. А вот наряды по роте как раз предусмотрены. Кузьма Соколов положил перед собой книгу и сел пришивать подворотничок. В бытовке было людно. Кто-то готовился заступать в наряд вместе с ним. Кто-то просто приводил форму в порядок после полевых занятий. Рядовой Гунько, орудуя утюгом, громко рассуждал:
— Интересно, в американской армии они тоже сами форму стирают, или этот дебилизм только у нас?
Кабанов перестал чистить бляху и поддержал беседу:
— Не знаю, как в Америке, а вот в Израиле наверняка со стиркой проблем нет. Там баб до фига служит.
Гунько заглянул Кузьме через плечо.
— Сокол, ты что там читаешь? «Камасутру»?
Тот досадливо отмахнулся:
— Достоевского…
— Чё… дурак? — непонимающе переспросил Гунько, опуская утюг.
— Не… «Идиот».
— А-а! Знаю! Я фильм на гражданке смотрел, — вдруг обрадовался Гунько. — В принципе, та же «Камасутра»… Только для мозга! Да, Сокол?
Кабанов дёрнул его за штаны.
— Отстань от человека! Ему к понедельнику для старшины сочинение написать надо! А он книгу не читал…
Но остановить знатока классики не удалось. Он доверительно понизил голос:
— Слушай, Сокол, ты всё равно хрен успеешь! Хочешь, перескажу?
В двух словах?
— А ты что, читал? — встрепенулся Кузьма.
— Я ж говорю, фильм смотрел!
Соколов, заинтересовавшись, оторвался от книги.
Обрадованный Гунько затараторил:
— Там про чудика одного. Его, короче, из Кащенко выпустили…
Ну, из психушки! И тут ему в наследство бабло приплыло. Не помню, сколько. Но по тем временам — немерено. И сразу возле этого психа бабы стали тусоваться. Ну и мужики тоже…
Кузьма вспомнил столкновение с сексуальным домогателем в военкомате и удивился:
— Мужики? Это ж девятнадцатый век…
— Не, не по этим делам… Не по голубым! А он как отмороженный… Я ясно излагаю? — Гунько вопросительно заглянул Кузе в глаза.
— В принципе, да.
— Ну так вот. В середине там, в общем-то, туфта. Но потом такая пурга началась!.
На следующий день, на построении роты младший сержант Фомин прошёлся перед строем и вдруг сообщил пренеприятнейшее известие:
— Ну что, «духи»? Завтра у нас итоговый марш-бросок. Бежим десятку. С полной выкладкой. Бегут все.
Рылеев подошёл к правому флангу строя и с подковыркой добавил:
— А Медведев у нас понесёт ящик с патронами.
— Почему я? — недоумённо вскинулся Мишка.
Сержант театрально развёл руками:
— А кто, Медведев? Кто, если не ты?!
Тот запальчиво бросил:
— Да зачем вообще патроны на марш-броске?
Рылеев повернулся к Фоме:
— Слыхал? — Он сделал шаг по направлению к Медведеву и патетически провозгласил: — Ты что, тупой?! А вдруг — ВОЙНА?! А вся твоя рота без патронов. Ты что, будешь врагу фиги показывать?
По строю пробежал хохот. Фома, в принципе, больше склонялся к силовым методикам воспитания личного состава. Поэтому сразу предложил:
— Слушай, Рыло, может, кому-то в грызло разок заехать? Или мне показалось, что там кто-то вякает из строя?
Сержант Рылеев, наоборот, предпочитал тонкий психологический подход к молодому пополнению.
— Да нет, показалось, — успокоил он напарника. И с нажимом спросил: — Нам ведь показалось, Медведев?!
«В грызло» Мишке не хотелось однозначно. Он собирался до старости грызть твёрдую пищу своими зубами.
— Так точно, показалось! — бодро отрапортовал рядовой Медведев.
После построения, в курилке, к нему подошёл Кузьма. Терпеливо морщась от табачного дыма, он оттащил друга подальше от толпы. Так сказать, «на пару ласковых».
— Слышь, Медведь. По-моему, Рылеев к тебе неровно дышит, — прошептал Кузя.
— Да пошёл он… — беспечно улыбнулся Мишка.
Они немного помолчали. Потом Кузьма предложил:
— Слушай, хочешь, мы этот ящик вместе понесём?
— Да не парься! Я вообще этот марш-бросок не побегу.
Мишка подмигнул другу. Тот изумлённо открыл рот.
— Как это?
Хитро вышморганный, по выражению сержанта, рядовой Медведев таинственно изрёк: