— Мне об этом ничего не известно — отвел я взгляд, не собираюсь играть в гляделки с шефом.
— А мне все известно.
Либо на понт берет, либо кто-то стучит хорошо. Тут уже много кто мог стукануть, из первого взвода, например, откуда ребята перепрыгивали в наш кубрик. Да и потом эта история разошлась, стала эдакой байкой, легендой института можно сказать, так что вполне может и знает шеф как дело было.
— Вот что Мансур ты подумай как ты дальше службу нести хочешь. Как клоун какой-то?! Или как нормальный сержант! Зачем ты свою дурную голову из-за этих идиотов подставляешь?….
Ну и понеслось, минут двадцать стоял потел, слушал. И ведь по делу все говорит с другой то стороны. Мои страдания прервал начальник кафедры физпо. Очень удачно пришел отпрашивать меня на соревнования. Вернее, на подготовку, включавшую освобождение от нарядов, от всех работ и от построений. Ну короче кроме домпро полнейшая лафа, знай тусуйся в спортзале и не попадайся на глаза офицерью вне его. Ну еще на занятия надо было ходить, частично, с каких-то то же сняли, а с каких-то нет, отношения то разные у всех со всеми. Институт это огромный клубок всяких отношений и интриг.
— Мансур ты опять чудишь? — спросил меня главный физрук.
— Степан Степаныч…
— Чего?!
— Эм… то есть Андрей Степанович — покраснел я.
— Да я в курсе какие у меня прозвища, но ты давай-ка хоть при мне то без прозвищ.
— Извините, я оговорился.
— Ты, когда залетать перестанешь?
— Орлов нажаловался?
— Нет, не он. Да весь институт уже в курсе как вы с дежурным майором спящих курсантов считали и как курсанты из койки в койку прыгали.
— Так это…, нет тела нет и дела. В смысле рапорта то никто так и не написал. Можно считать что истории и не было.
— Повезло тебе в этот раз, а в следующий?
Блин! Они сговорились что ли мне мозги компостировать.
— А если в следующий раз посерьезней косяк будет? Ты морду то не криви, слушай давай что говорю. Кстати ты ведь стекло мне так и не вернул?
— Так вы же сами сказали, что я не должен его.
— Чего?
— Ну как же! Сказали если выиграешь можешь стекло не возвращать, ну перед последней схваткой, забыли, что ли?
— А ну да… Точно было такое. Ладно, по этому пункту оправдан. Но надо еще одни соревнования выиграть.
Да то самое розовое стекло было снято из спортзала, там целых три таких стенда и до сих пор никто не заметил, что на одном стенде его нет. По размер прям один в один было с таким же стендом со второго этажа. Ну я и предложил снять. А со Степановым всяко удобнее договариваться, чем залет разгребать. Собственно, собирались купить да поставить, только вначале возможности не было, а после он и сам мне его списал.
— Ну как уж получится.
— Нормально все должно получится. Кстати, начальник твой про стекло тоже вкурсе.
— Как?! Зачем вы ему сказали? — возмутился я.
— Я не говорил. Может сам вычислил, может кто нашептал.
Вот это поворот. Интересный наш Орлов жук, все знает, свои какие-то интересы имеет. Может догадался что ему бы то же влетело за тот стенд? Наверняка. Ну да и ладно, проехали же уже. Я бы не сказал, что две слудующие недели были особо халявными, в спортзале потеть приходилось в разы больше, чем плывя по течению курсантской жизни будучи командиром отделения. На соревнованиях на сей раз до финала не дошел, не повезло как-то. В общем не оправдал надежд.
— Мансур отпетые мошенники приезжают! — едва вернулся я в казарму, после бесславного турнира, налетел на меня Стасиков.
— Куда? В институт?
— Нет. Ты чего дебил?
— Сейчас за дебила…
— Да я в смысле в город приезжают. В Китеже концерт будет, будут отпетые мошенники.
— И?
— Ну блин надо идти! — подпргивал от нетерпения Стасян.
— Так и так пойдем, дружно, строем, в оцепление. Тебя записать что ли?
— Да нет! Дождь выступать будет то же, на том же празднике.
— Да ну нахер? Где Дождь и где мошенники?
— Да там же праздник, самодеятельность в основном, а что бы разбавить пригласили типа кого покруче, в общем короче будут мошенники и Дождь то же что-то петь будет.
— Ну ладно, и что?
— Ну и он короче предлагает выступить нам.
— Нам? На хрена? Где я и где песни?
— Да короче у него идея клевая.
Клевая идея оказалась пародией на песню отпетых мошенников, которая только только начала набирать популярность.
— Да не не буду я. — отнекивался я когда послушал задумку.
— Да ты чего Мансур? Я же прям тебя ток и видел когда переделывал ее! — настаивал Дождик.