Шум, поразивший чрезвычайно острый слух Анжелы, сделался более явственным. Он постепенно усиливался, и скоро легко было догадаться, что к месту стоянки охотников приближается многочисленный отряд в сопровождении обоза из нескольких фургонов, колеса которых издавали глухой скрипящий звук.
— Сюда идут ваши товарищи, — быстро прошептала Анжела, возвратившись к Валентину, — они теперь совсем недалеко от миссии. Могу ли я на вас положиться?
— Вполне, — отвечал тот.
— Я переменила решение, я хочу объясниться с графом на виду у всех, при ярком солнечном свете. Скоро вы снова увидите меня в своем лагере. До свидания, я возвращаюсь на асиенду. Предупредите графа о том, что я хочу посетить его.
С улыбкой кивнув на прощание охотнику, молодая девушка вскочила в седло и быстро удалилась в сопровождении камеристки.
— Да, я приготовлю Луи к ее посещению, — пробормотал охотник, глазами провожая девушку. — У этого ребенка благородное сердце, она действительно любит моего молочного брата. Но кто может предсказать все последствия этой любви?
Охотник задумчиво покачал головой и вместе с Курумиллой вернулся в лагерь. Индейский вождь выказывал полнейшее равнодушие ко всему, только что случившемуся на его глазах.
Валентин разбудил Луи. Тот немедленно поднялся на ноги.
— Что новенького? — спросил он у товарищей.
— Наш отряд приближается.
— О! Они торопятся, это хороший признак.
— Долго мы простоим здесь?
— Нет, не больше двух дней. Нужно дать небольшой отдых людям и животным.
— Быть может, лучше выступить в поход сейчас же?
— Я разделяю твое нетерпение, но так делать нельзя. Сорок тысяч пайков еще не готовы, мы должны подождать, пока обстоятельства будут более благоприятны.
— Да, правда.
— Я тем более недоволен промедлением, что наши припасы со дня на день уменьшаются. Но не будем обнаруживать этого перед товарищами, постараемся внушить им бодрость и уверенность.
Валентин утвердительно кивнул головой.
Ночь подходила к концу, на горизонте уже начали показываться широкие светлые полосы, звезды мало-помалу исчезли, потонув в небесной глубине, скоро должно было появиться и солнце.
Курумилла подбросил в костер охапку сухих дров, чтобы поддержать пламя и дать людям возможность согреться.
— Caramba! — вскричал дон Корнелио, внезапно пробуждаясь ото сна. — Я совсем замерз. Ночи чертовски холодны.
— Не правда ли? — сказал ему Валентин. — Вы, вероятно, хотите согреться, это не трудно, следуйте только за мной.
— Очень рад, но куда вы направляетесь?
— Прислушайтесь.
— Ну? Постойте, — прибавил он через минуту, — кажется, подходит наш отряд.
Действительно, в ту же самую минуту французский авангард вступил в миссию.
Согласно условию, заключенному с обществом Atrevida, миссия должна была заготовить сорок тысяч пайков для французского отряда.
К сожалению, общество не исполнило принятого ею заказа с той аккуратностью, на которую граф был вправе рассчитывать. Вместо обещанных сорока тысяч пайков он нашел едва только половину от этого количества. Все они были подчеркнуто аккуратно сложены в одной развалившейся хижине.
Такое нарушение условий сильно вредило интересам экспедиции, граф почти лишился возможности продолжать свой поход. Недостаток провианта не позволял покинуть населенную местность и вступить в пределы пустыни.
Впрочем, уже с момента выступления французов из Гуаймаса мексиканцы всячески старались нм противодействовать. Только сверхъестественная энергия и железная воля графа не давали ему упасть духом.
Однако до сих пор мексиканцы еще не решались так открыто нарушать обязательства Для этого им недоставало Уверенности в своих силах, недоставало надежды на успех своих козней.
В миссии не было ни одного представителя общины, с которого граф мог бы потребовать отчета за исполнение заказа. Люди, опутавшие графа сетями интриг, не постарались даже скрыть своего предательства.
Все заставляло графа предполагать, что приближается развязка ненавистной комедии, затеянной мексиканцами, и он, почувствовав наступление грозы, храбро поднял голову.
Французы обладают прелестным качеством: всюду, где их собирается несколько человек, они вносят с собой тот дух неистощимой веселости и беспечности, которым отличается эта нация. Они готовы шутить над самыми затруднительными обстоятельствами, легко примиряясь с самым неприятным положением, неожиданно посланным им судьбой.
Граф, бывший ангелом-хранителем своего отряда, всячески старался поддерживать в подчиненных это драгоценное свойство.
Среди людей не было заметно ни малейшего признака упадка духа, напротив, все смотрели бодро и уверенно, как в первый день похода.
Французский отряд расположился лагерем в миссии. Авантюристы находились на самой границе степей, где приходилось быть особенно осторожными. Доступ к штаб-квартире защитили пушками, наведенными по всем направлениям, всюду были расставлены сторожевые посты. Миссия, которая еще накануне казалась опустевшей и покинутой, теперь снова возродилась к жизни. Мусор убрали, и старый храм иезуитов, выглядевший недавно полуразрушенным, превратился в грозную крепость.
Сделав необходимые распоряжения по устройству лагеря, граф передал командование отрядом полковнику Флоресу, который получил при этом самые точные инструкции.
Полковник Флорес был чужаком во французской среде и, чувствуя себя до известной степени в волчьей пасти, старался действовать так, чтобы никто не мог упрекнуть его в чем-либо предосудительном. Он отлично понимал, что при первом подозрении погибнет. Поэтому даже Валентин, отличный знаток мексиканского характера, при всей своей мнительности не решался отказать ему в доверии.
Наказав полковнику быть осторожнее, граф вместе с охотником удалился из миссии. Молочные браться завязали между собой разговор, продолжавшийся довольно долгое время. По озабоченному виду Луи можно было заключить, что беседа велась о важных предметах.
Действительно, Валентин, исполняя просьбу доньи Анжелы, рассказал графу обо всем, что случилось ночью. При этом он не забыл упомянуть и о подробностях своего свидания с генералом.
— Ты видишь, — закончил охотник свой рассказ, — серьезность положения увеличивается с минуты на минуту, и война становится неизбежной.
— Да, мексиканское правительство старается ее вызвать, но будь уверен, что, хотя надежда на мирный исход почти потеряна, я первый не подам повода к разрыву.
— Нужно держать ухо востро, брат! Впрочем, быть может, я и заблуждаюсь, но мне кажется, что скоро положение вполне определится.
— Я с этим согласен.
В ту же минуту явился и дон Корнелио в сопровождении
Курумиллы.
— Позвольте мне, — обратился он к охотнику, — отправиться вместе с вождем на разведку. Он упорно утверждает, что индейцы готовят нам засаду.
— Гм! — проговорил Валентин, хмуря брови. — О чем вы говорите, дон Корнелио?
— Прогуливаясь вместе с вождем в окрестностях миссии, я нашел на земле вот эту вещицу.
— Посмотрим, — сказал Валентин.
Дон Корнелио показал охотнику мокасин, который тот внимательно осмотрел со всех сторон.
— Гм! — промолвил он. — Это очень серьезно. Где же вы это нашли?
— На берегу реки.
— Что вы думаете о находке, вождь? — обратился Валентин к араукану.
— Мокасин совершенно новый, его потеряли. Курумилла заметил много следов.
— Послушайте, господа, — горячо вмешался дон Луи, — не говорите никому об этом открытии, ничему нельзя доверять, мы окружены изменой, которая угрожает нам сразу со всех сторон. Под предлогом продолжительной стоянки на этом месте я позабочусь об усилении наших укреплений, а ты, брат, вместе с вождем отправляйся на разведку и постарайся в точности разузнать о том, чего нам следует ожидать со стороны индейцев.