И она так и сделала. Ева смыла всякий след ее Готической личности и связала свои черные волосы в тугой «конский хвост». Она переоделась в простой черный балахон — без черепов или символов, поэтому Клер могла лишь предположить, что она ради него взломала чей-то чужой шкафчик. Единственной оставленной вещью, показывающей, что она была не такая, как другие студентки на территории кампуса — были ботинки на толстой подошве, которые она носила. Все же, не так уж заметно. Она даже влезла в старую пару джинсов.
— Ничего себе. Теперь мы действительно спрячемся, — сказала Клер, и закрыла свой компьютер. — Мы можем оставить вещи в подсобке?
— Конечно, у моего шкафчика есть настоящий замок.
Клер вскинула брови и потянула за шнурок черный балахон.
— И ты держишь это в нем?
— Я не сказала, что замки нельзя вскрыть. Но, на самом деле, мой хороший приятель Эди никогда не запирает свой, в любом случае. Да ладно, давайте уже побеспокоимся о хранении.
В конце концов, они оставили гитару Майкла, рюкзак Клер (с ноутбуком), и кучу всего остального в подсобке, а Ева тем временем установила знак перерыва на обед на прилавок и заперла кассовый аппарат. В удивительно короткое время, они направились обратно. Майкл захватил с собой кожаную шляпу, которая выглядела слегка небрежно, создавая прохладу и полумрак вокруг его лица и шеи. Он держал руки в карманах.
— Ты больше не так чувствителен, — сказала Клер. — К солнцу, я имею в виду. — Потому что, когда Майкл впервые осмелился выйти наружу, ему пришлось накинуть на себя одеяло, чтобы укрыться от возгорания.
— Да, сейчас облачно, — подчеркнул он. Так и было — небо было затянуто зловещей темной массой, и солнце уже исчезло за их завесой. — И у меня два слоя защиты. Но, да, сейчас уже лучше, чем было раньше. — Он произнес это так, словно он не был уверен, как к этому относиться, что было странно. Клер предположила, что достижение устойчивого состояния означало, что он также больше чувствовал себя вампиром. — Я буду в порядке, пока солнце снова не будет светить в полную силу.
Чего, Клер могла сказать, не случится. Дождь усиливался, превращаясь в проливной дождь в пустыне, который затопит улицы и создаст внезапные наводнения в ручьях за пределами города, и полностью закончится завтра. В облаках уже появлялись вспышки скрытых молний.
К счастью, они были не так далеко от общежития Вонючки Дага. В нем размещались как парни, так и девушки, что было им на руку, потому что это означало, что их троица была бы не так заметна, и не было каких-либо обязательных норм поведения. После того, как они добрались до лестницы, Майкл снял шляпу, сунул ее в карман и побежал вверх по лестнице немного легче, чем Клер, слегка задыхающейся от его бодрого состояния и подумавшей, что, возможно, все эти вампирские дела не так уж и плохи, в конце концов. Восемь лестничных пролетов — это не для нее.
Наверху, она и Ева отдышались и подошли к Майклу, когда он вышел, чтобы проверить коридор. Он знаком велел им следовать за ним, видимо путь был свободен. Клер с удивлением обнаружила, что коридор этого общежития очень сильно смахивал на ее старое общежитие, в котором она жила в начале, когда она перебралась в Морганвилль — грязный, обшарпанный, пахнущий старым пивом и безрассудством. На протяжении всего коридора двери были закрыты, за исключением пары в конце, из которых громыхала музыка, которую она не могла распознать на полной громкости в своего рода стерео войне.
Комната Вонючки Дага была третьей слева. Майкл остановился перед ней, наклонился вперед и прислушался, потом кивнул. Он подергал ручку. Закрыто.
Вот почему было хорошо иметь при себе вампира, потому что простой поворот его запястья, и проблема закрытой двери решена. Майкл распахнул дверь и скрылся внутри, Ева и Клер последовали за ним, захлопнув за собой дверь.
И Клер чуть не задохнулась, потому что личный аромат Вонючки Дага был ничто по сравнению с состоянием в его комнате в общежитии. Ее глаза заслезились. Она не могла сделать полный вдох, потому что очень боялась, что ее вырвет. Не то, чтобы это сделало вонь еще хуже.
— Фуу, — сказала Ева жалобно, зажав нос рукой. — О, Боже мой! Кто тут умер?
Майкл включил свет. Пару секунд они молча смотрели, а затем Ева сказала очень тихим, приглушенным голосом:
— Это должен был быть риторический вопрос.
Потому что Даг лежал на кровати с открытыми глазами и смотрел, и он был, безусловно, абсолютно мертв. Не так давно, догадалась Клер, потому что кровь все еще капала из раны на его шее.