И на сей раз капитан-квартирмейстер отличился при проведении разведки вражеских позиций. Он сумел получить от пленных и местных жителей, засланных в ближайшие тылы османов, точное расположение неприятельского опорного лагеря на казавшемся неприступном холме.
Формулярный список великого русского полководца Кутузова-Смоленского подтверждает его личное участие в деле при реке Ларге. Документы свидетельствуют о нескольких боевых эпизодах, в которых дивизионный квартирмейстер принял самое деятельное, «примерное» участие.
Первый из них относится к ожесточенной стычке между русскими войсками и крымско-татарской конницей 5 июля, накануне генерального сражения: «В 3 часа пополудни наездники устремились на правый фланг корпуса Боура. Боур приказал подполковникам Анжели и Елчанинову атаковать фронт неприятельский 12-ю эскадронами, что и исполнено было наилучшим образом, и неприятель был рассыпан.
Однако, собрав свежие силы, возобновил он нападение, стараясь пробиться во фланг эскадронов подполковника Елчанинова. На помощь подполковникам Анжели и Елчанинову откомандирован от Боура Голенищев-Кутузов с двумя ротами легких войск. Сей чиновник и здесь показал удивительную храбрость, стояв долго и неподвижно сомкнутым строем против сильного огня неприятельского, и отбивался с желаемым успехом одною беспримерною пальбою, а при наступлении неприятельских наездников устремлялся на них сам с своею командою и всегда отгонял их от фронта.
Во время сего действия неприятель потерял множество людей, и лучшие его наездники все почти пали, неприятель вынужден был ретироваться».
Капитан Кутузов в ожесточенной схватке русских войск с крымской конницей во второй половине дня 5 июля стал одной из главных действующих фигур. В ходе боевого столкновения корпус Боура оказался в трудном положении, так как его каре оказалось окруженным с фронта и обоих флангов многотысячной вражеской конницей. Чтобы не допустить больше ее фронтальных атак, Боур выслал вперед бригаду генерал-майора Вейсмана. Та ружейным и пушечным огнем заставила неприятеля сперва отступить на дальность орудийного выстрела, а затем спуститься с возвышенности в долину реки Ларги, к своему укрепленному лагерю.
Дивизионный квартирмейстер в капитанском чине участвовал и в штурме неприятельского укрепленного лагеря 7 июля:
«…При атаке ретраншементов противника гренадеры под командой Голенищева-Кутузова с удивительною храбростию устремились на гору, чего неприятель не ожидая, тотчас ударился в бегство».
Бежавший с берегов Ларги неприятель вновь собрался с силами близ берегов Дуная. Обеспокоенный П.А. Румянцев выслал 8 июля вперед авангардный корпус Ф.В. Боура. Корпусные отряды, в составе которых был и обер-квартирмейстер М.И. Голенищев-Кутузов, смогли прояснить обстановку.
Разведка показала, что султанская армия разделилась на две части: турецкие войска отступили вниз по левому берегу реки Кагул, а крымская конница степью ушла в сторону крепостей Измаил и Килия. Однако своей боеспособности от этого неприятель не потерял. Хан же мог быстро прийти на соединение с турками.
Поражение при Ларге не поколебало уверенности верховного визиря Халил-бея в своих силах. Он значительно превосходил русских по численности войск. Султанский полководец насчитывал под своим командованием 50 тысяч отборной пехоты, главным образом янычар, 100 тысяч конницы и 350 разнокалиберных орудий. Крымский хан имел под рукой 80 тысяч легкой конницы, находясь от турецких войск всего в 20 верстах.
Халил-бей тоже вел разведку противника и был весьма рад, узнав о малочисленности русских. Он решил сам атаковать их и разгромить в новом полевом сражении. Крымскому хану поручалось нанести сильный удар в тыл русской армии. Обо всем этом главнокомандующему в ночь на 13 июля сообщил командир авангардного корпуса, имея на руках довольно точные разведывательные данные.
Георгиевский кавалер генерал-аншеф П.А. Румянцев двинул армию вперед, и 17 июля ее главные силы соединились с авангардным корпусом, усиленным войсками Н.В. Репнина. Русская армия сосредоточилась в 8 верстах от неприятеля. Началось взаимное наблюдение друг за другом. Верховный визирь стал разбивать походный лагерь вблизи устья степной речки Кагул у села Гречани в 7 верстах от русского стана.