Еще раз активировав артефакт, Иван Васильевич получил тот же результат и решил на этом остановиться. На всякий случай директор не стал записывать результат в книгу, как делал это в обычные дни, такое нужно сначала самому очень тщательно обдумать.
Дверь так же тихо отошла в сторону, и в проеме показался седовласый мужчина.
— Ну что, вы удостоверились в моем ранге? — я улыбнулся, а вот мужчина отреагировал странно. Он дернул щекой, в его глазах промелькнуло что-то похожее на удивление, после чего он медленно кивнул.
— Да, граф Орлов не ошибся, — он сделал неопределенный взмах рукой, — теперь вы можете вернуться к уроку, Виктор Васильевич не любит, когда его воспитанники пропускают важные лекции, — впервые за все время мужчина улыбнулся, и я наконец-то вышел из этой странной комнаты.
Мужчина же проводил меня обратно до класса, что-то прошептал напоследок учителю, после чего многозначительно глянул на всех и удалился. Я же сел на свое место, получив еще один недовольный взгляд от Долгорукова, и с интересом дослушал лекцию старика, тем более что он говорил интересно. Где-то через полчаса все закончилось, и старик покинул класс, а я глянул на Румянцева. Тот правильно понял мой взгляд и подошел к моей парте.
— Ну что, как тебе знакомство с нашим директором? — с улыбкой спросил парень, — он у нас немного странный, но, учитывая его силу, Иван Васильевич имеет полное право вести себя немного оригинально.
— Да, интересный человек, — я кивнул, — привел меня в какую-то комнату со странными символами, немного подержал там, после чего выпустил, и, собственно, на этом всё закончилось.
— И ты вернулся обратно на своих ногах? — Румянцев окинул меня удивленным взглядом, — да ты силен, новичок, я только через несколько месяцев научился сопротивляться давлению пресса.
— Пресс? Что за пресс? — я глянул на Олега ничего не понимающим взглядом, — это же вроде комната для оценки уровня, разве нет?
— Всё так, вот только у этой комнаты есть еще и другие возможности, — парень усмехнулся, — например, для оценки уровня на тебя оказывают давление, исходя из твоего ранга, причем такое давление, что некоторые из одаренных могут потерять там сознание. Я поэтому и удивился, ты не выглядишь усталым, а до этого не слышал, чтобы кто-то смог сопротивляться прессу с первого раза.
Хм, вот как, выходит, директор гимназии все же нашел, как меня проверить так, чтобы даже я ничего не понял. С одной стороны, это вряд ли грозит мне чем-то, с другой, я не очень хочу, чтобы ко мне проявляли лишнего интереса, а он точно будет. Мда, надо будет поговорить на этот счет с Орловым, граф разбирается во внутренней кухне аристократии, может быть, он подскажет мне что-то.
Команда альвов шла по Золотому кольцу, не обращая внимания на прохожих. Матрис приказали разузнать всё о каком-то молодом кузнеце, что теперь живет в особняке Орлова, и агенты тут же приступили к выполнению. Среди аристократов у альвов было достаточно союзников, учитывая их редкие товары, так что они довольно быстро собрали всю нужную информацию, и теперь альвы возвращались обратно в анклав. Добравшись до места, они стали ждать, пока их примут, и через несколько минут альвы уже стояли перед одной из матрис, каждый по очереди доложил свою часть информации.
— Молодцы, — сухо произнесла беловолосая матрис, — идите, когда вы снова понадобитесь, я позову.
Альвы молча поклонились и покинули кабинет, а альвийка задумчиво покачала головой. Новостей было не так много, как ей бы хотелось, этот кузнец какой-то не такой, как остальные. Беловолосая прекрасно помнила, как вели себя Кузнецы Душ раньше, они никогда не были скромными ребятами, там, где появлялись они, там быстро начиналось веселье. А этот до сих пор ничего не устроил, ни драк, ни пьянок, хотя в теле подростка он вынужден соответствовать.
Дверь в кабинет открылась, и вошла еще одна матрис, куда моложе беловолосой, войну с кузнецами она не застала, так что знала о них только по рассказам. Беловолосая развернулась и увидела в глазах своей товарки немой вопрос.
— Пока ничего интересного, — альвийка усмехнулась, — кузнец никак себя не проявляет, не знаю, может быть, он что-то выжидает, может, просто боится, он прекрасно знает, что мы есть в этом мире, и знает, что у нас достаточно сил. Может, внедрить кого-то в эту гимназию, будет куда лучше иметь рядом с кузнецом своего агента.