— И каковы будут условия? — В глазах Владимира вспыхнул азартный огонёк.
— Давайте по порядку, — я неторопливо допил чай, намеренно растягивая паузу. — Для начала, вы согласны с моим предложением?
По едва заметному движению его скул я понял — Владимир осознал, что потерял инициативу в переговорах. Опытный делец, он явно не привык уступать контроль, особенно юнцу. Но рациональность предложения была очевидна.
— Хорошо, согласен, — он поднялся, протягивая руку. В его движении чувствовалась сдержанная сила. — Но цену не меняем.
Я пожал протянутую ладонь, отметив про себя, что текущая цена меня вполне устраивает. Главное сейчас — закрепить постоянное сотрудничество. Торговаться можно будет потом.
Что-то в его взгляде подсказывало — на душе у Владимира остался осадок. Такие люди не привыкли проигрывать, даже в мелочах.
— Есть ещё кое-что, — он махнул рукой в сторону заднего двора, в его голосе появились вкрадчивые нотки. — Окажешь честь?
С такими людьми нельзя терять бдительность, как бы учтиво они ни улыбались. Но отказываться сейчас было бы неразумно.
— Как можно отказать? — я позволил себе лёгкую улыбку, давая понять, что готов к любым сюрпризам.
Моя реакция заставила его двигаться осторожнее, тщательнее подбирать слова. Он провёл меня к массивному столу, заставленному тренировочным оружием и доспехами. Солнечные блики играли на отполированной стали.
— Видишь ли... — он замялся, подбирая слова. — Мне нужно убедиться в твоих боевых навыках.
Я вскинул бровь:
— Боевых? И каким образом?
Словно по сигналу, к нам подошёл Захар. Его рукопожатие было крепким, профессиональным. Мощное телосложение и особая грация движений выдавали в нём опытного бойца, а не простого слугу.
— Прошу прощения, это моя инициатива, — Захар не спешил отпускать мою руку, изучающе глядя в глаза. — Предлагаю дружеский поединок.
— Вова! — От резкого голоса Олеси все вздрогнули. Она стояла в дверях, сжав кулаки. — Если ты это сделаешь, неделю будешь без…
— Добрый день, Олеся Сергеевна.
— Миша, — её голос дрожал от гнева. — Ты же не станешь участвовать в этом безумии?
Я уважаю женщин, особенно Олесю Сергеевну, но есть вещи, в которые им лучше не вмешиваться.
— Неужели вы лишите меня такого удовольствия? — я позволил себе особый взгляд, от которого она слегка смутилась. — Тем более, это наше общее решение.
Она развернулась и ушла, чеканя шаг. Стук каблуков эхом отражался от стен.
Когда я повернулся к мужчинам, их лица светились предвкушением. Но я заметил, как по телу Захара пробежала дрожь — он почувствовал пробудившийся во мне боевой дух.
— Господа, приступим?
Адреналин хлынул в кровь, заставляя волосы на затылке встать дыбом.
Экипировка должна быть минимальной — только самое необходимое. Защита предплечий, голени и груди не стеснит движений, но прикроет критически важные точки. Выбрал небольшой треугольный щит для левого предплечья — им можно не только защищаться, но и атаковать. В правую руку лёг меч средней длины, идеально сбалансированный для быстрых выпадов.
— Ты уверен, что тебе достаточно защиты? — в его голосе звучала искренняя озабоченность, руки машинально поправили ремни собственного доспеха.
— Более чем. — мой ответ прозвучал как удар колокола. Направляясь на позицию, я заметил его едва уловимый кивок.
Краем глаза я уловил движение за окном второго этажа. Пётр. Его силуэт за полупрозрачной занавеской застыл неподвижно, словно стервятник в засаде. Горечь прошлого поражения всё ещё терзала его — я чувствовал это кожей. Его молчаливое присутствие добавляло поединку особую остроту.
Захар замер напротив, его защитное снаряжение блестело в лучах холодного солнца. Два меча в его руках казались продолжением тела — настолько естественно он их держал.
Кровь застучала в висках, предвкушение схватки электрическими разрядами пробежало по телу. «Держи себя в руках», — напомнил я себе. — «Это всего лишь тренировочный бой».
Захар начал демонстрацию. Мечи в его руках превратились в серебристые вихри, рисуя в воздухе замысловатые узоры. Каждое движение говорило о годах практики. Моё сердце забилось чаще — это будет достойный поединок.
Я двинулся вперёд, намеренно сдерживая силу ударов, прощупывая его защиту. Эта осторожность едва не стоила мне головы — его контратака была молниеносной. Мои выпады, казавшиеся мне достаточно быстрыми, для него были как движения в замедленной съёмке. А его удары... Каждый парированный удар отдавался вибрацией во всём теле, высасывая силы быстрее, чем я мог предположить.