Больше дальнобойными заклинаниями не обменяться, мы слишком близко. Их лучница больше не стреляет, но я часто поглядываю на крышу. Тимур и Иван рядом со мной. Щит сталкивается с духовным мечом потрепанного мужика, Тимур обрушивает на него секиру.
Иван ловко парирует атаки огненной шпаги. Он атакует, то и дело уворачиваясь от огненных всплесков. Я ловко откидываю воздушной атакой бесталанного бойца с мечом аспекта камня. Тут же на меня, как коршун, налетает черный плащ.
Быстро-быстро перебираю ногами. Двигаю бедрами, доворачиваю корпусом и активно работаю плечами. В который раз годы тренировок спасают мне жизнь. Извивающиеся клинки поочередно мелькают слева и справа. Они будто вспышки, а не холодное оружие. Парирую на пределе возможностей.
Лидер шайки хмурится, обливается потом, но продолжает выстреливать в меня коварными, непредсказуемыми уколами своего оружия. Сложнее всего, когда лезвие клинка внезапно удлиняется и меняет траекторию. Впрочем, я много сражался мечом с аспектом металла, потому подготовки хватает. Вдруг мимо проносится несколько камней — чудом уворачиваюсь.
Похоже, Алена и Денис замечают это и чувствуют себя виноватыми. Иначе я не знаю, как объяснить, что сразу за атакой камнями в парня следует ответ — три стрелы и… А давно Денис научился создавать огненные лезвия? Без лишних слов, больше камни в меня не летели.
Ловлю черного плаща на ошибке. Пинаю его подошвой ботинка в живот, от чего он морщится и отскакивает назад, едва не задевая мою голень лезвиями. Ошибка может стоить ему жизни. У меня хватает времени выстрелить из клинка воздухом, как из огромной пушки. Черный плащ тут же развевается, как парус. Лидера шайки откидывает назад и бьет о куски камней и о прочий хлам.
Ловко меняю меч на другой. Теперь это изящный безстихийный клинок. Легкий, как перышко, быстрый, как стрела. В несколько шагов оказываюсь за спиной мужика с духовным мечом и щитом. Он все еще сражается с Тимуром и не так далек от победы… Если бы не я.
Молниеносный взмах по диагонали. Я вкладываю в удар настолько колоссальные усилия, что ведомый собственной инерцией, едва не вонзаю клинок в каменную плиту под ногами. Кажется, что мужик продолжает стоять на месте, как ни в чем не бывало. Бесконечно долго, неподвижно.
Тимур медленно меняется в лице. Через идеальный разрез металлического нагрудника видны рассеченная одежда и спина. Красная полоса вырисовывается все четче и тут верхняя часть съезжает в сторону, заваливается вместе с подогнувшимися ногами.
Вместе с Тимуром мы срываемся с места, чтобы помочь Ивану. У парня уже немного обожжены брови и его прекрасная шевелюра. Тем не менее, он держится хорошо. Да вот только нет больше в этом нужды. Секира Тимура и мой меч обрывают жизнь того, кто пошел по темной дорожке.
Остается только лучница и сильно раненный лидер их отряда.
— Эй, сдавайся и тогда мы тебя не убьем! — громко кричу я.
В ответ тишина. Мои бойцы стоят рядом и готовы действовать, впереди хрипит и стонет черный плащ. И над крышей дома появляется лук в руке выжившей нападавшей, который она спустя мгновение кидает нам практически под ноги. Алена подхватывает лук и закидывает за спину.
— Я сдаюсь! Только не убивайте! — звучит дрожащий женский голос, теперь уже не с крыши, а из развалин.
— Только будь нежен, — игриво выгибается девушка с бритыми висками.
— Заткнись! — злюсь я, сдерживаясь, чтобы ее не ударить.
Грубо беру ее за руки и выгибаю их за спину. Девушка морщится, но продолжает паясничать. Какое-то время мне требуется, чтобы согнуть железную скобу на ее руках. Магия металла поддается тем хуже, чем выше усталость.
— Иван, держи ее. Будет трепать языком, разрешаю ударить.
— Сделаю, господин! — боец быстро подошел к пленной и крепко схватил за руку.
Лидер этого отряда уже минут десять, как наш пленный. Я тоже сковал его руки железякой за спиной, а после велел Тимуру быть рядом и контролировать. Однако раненый и с переломами, без своих кинжалов, лидер бандитов уже не представлял угрозы.
Что до его прекрасных клинков, снаряжения и другого холодного оружия — все отправилось в пространственный артефакт. Не оставлять же это добро здесь, а вот трупы — запросто. Эти убийцы Искателей недостойны быть сожженными или погребенными под землей.
— И куда это вы меня поведете? Я не хочу…